Трехдневный Тур (новелла)

1. День первый

Был поздний вечер, но в аэропорту от этого было не меньше людей. Олег стоял немного в стороне от всей группы, с которой он летел в рабочую поездку в Италию, пока все толпились в очереди к регистрационной стойке. Как это часто бывает, очередь продвигалась крайне медленно; создавалось впечатление, что все они не сдвигались с места. Это небольшое путешествие было приятным разнообразием для Олега: он уставал на работе, а когда приходил домой, попадал в привычную, но, к сожалению, все менее приятную для него рутину.

Олег был очень привлекательным мужчиной, среднего роста, крупного сложения, немного раскосые глаза его были по-восточному смеющимися и словно проникающими в душу, но при том сам он был русоволосым и светлым. Он умел очаровать женщин: был очень заботлив и внимателен, что заставляло их почувствовать себя под защитой сильного мужчины, а стало быть, почувствовать себя слабой и женственной, что на подсознательном уровне заставляло их чувствовать себя необыкновенно привлекательными. Это вовсе не означало, что он искал женского внимания, просто он был таким всегда, это было частью его характера. Олег работал с крупными клиентами, и он, как и многие люди его достатка, умел наслаждаться жизнью, часто ездил с семьей в жаркие страны, любил встречаться с друзьями и много пить. Он был женат во второй раз на женщине, которая когда-то вскружила ему голову и заставила забыть о первой жене. В новом браке Олег был вынужден воспитывать детей жены от первого мужа и постепенно забывать о том, что он когда-то хотел иметь своих собственных детей. Уже было поздно что-то менять, ему было почти сорок лет, он хорошо зарабатывал, но, увы, не настолько, чтобы начать обеспечивать третью семью. Когда он женился во второй раз, он искренне верил, что его жена полностью возьмет на себе заботу о быте и о доме, и никак не предполагал, что ей одной будет сложно заниматься двумя детьми сразу: водить одного в школу и отводить домой из школы, водить на секции и потом забирать, ходить в бассейн с младшеньким, отводить его к логопеду, к бесконечным врачам, постоянно готовить на большую семью, два раза в неделю ездить в супермаркет и то и дело убираться в квартире, в которой, казалось, порядок не наступит уже никогда. Он не сразу понял, что невозможно столько взвалить на одного человека, и также не сразу понял, как постепенно включился в домашние дела, видя, что жене нужна помощь. Возможно, вся эта рутина доставляла бы ему больше удовольствия, будь это его родные дети, а может быть и нет: когда такие мысли закрадывались Олегу в голову, он про себя клеймил их "подлыми" и старался скорее вычеркнуть их.

Именно поэтому он любил все рабочие поездки, а особенно поощрительные, как это путешествие в Италию - программа состояла почти полностью из развлечений. Группу собрали большую, но он знал из нее лишь несколько человек - тех, с кем постоянно работал, а также тех, кого знал по встречам, презентациям и выставкам. Он с интересом рассматривал красивую Милену, девушку лет двадцати восьми, широкой кости, с пышными темными волосами, белой кожей и голубыми выразительными глазами, которые у нее часто были доверчиво широко распахнуты, отчего в такие моменты казались невинными и беззащитными. Но стоило усмешке заиграть в уголках ее глаз и в мыслях, как весь Миленин облик преображался так же мгновенно, как ловушка захлопывается, когда приманка сработала: слишком манящим и обольстительным становился ее взгляд, и вся она становилась сильной и уверенной в себе женщиной. Милена уже давно работала с ВИП-клиентами, и те, кто работал с ней изо дня в день, очень хорошо знали, что ради защиты интересов своего клиента она не жалела сил и нервов, могла "построить" любого специалиста в цепочке предоставления услуги, однако все так же знали, что Милена ценила личные отношения с коллегами и никогда не спешила жаловаться руководству в проблемных ситуациях, всегда предпочитая решать все непосредственно с менеджерами, отчего ей удалось добиться уважения коллег несмотря на свою напористость и эмоциональность. Милена не так давно вышла замуж за мужчину, с которым жила достаточно давно; ее муж был очень красивым, высоким мужчиной, она познакомилась с ним, когда он еще встречался с другой девушкой. Тогда Милена поставила себе цель завоевать его сердце любым путем, результат чего был вполне предсказуемым, если знать девушку и ее решительный непреклонный нрав; у нее получилось довольно быстро стать возлюбленной этого красивого мужчины. Пара могла быть очень гармоничной, если верить в то, что противоположности притягиваются: муж Милены был скромным флегматичным молодым человеком, полностью подстраивающимся под свою жену и ее несгибаемую волю, и хотя он и радовал глаз, он едва ли вполовину также радовал душу.

Милена разговаривала с Анжелой, очень высокой женщиной, выше среднего, которая, соответственно своему росту, имела большие пропорции. Ей было около сорока лет, но выглядела она старше своего возраста. Лицо ее всегда было припухшим и красноватым, словно она только что накричала на кого-то и покраснела от ярости. Удивительным был взгляд ее маленьких глаз: пронзительный, как сверло, он по какой-то непостижимой умом причине нисколько не пытался скрыть сущность Анжелы, скорее наоборот, выдавал ее готовой на блюдце с золотой каемкой со всеми ее недостатками, быть может, казавшимися его обладательнице в какой-то мере пленительными и придающими ее образу некую пикантную замысловатость, одним словом, превращающими ее в женщину-вамп. Искренне веря во все это, Анжела была самой собой, нисколько не скрывая взбалмошность и истеричность характера в сочетании с эгоизмом, по масштабу не меньшим, чем ее собственная должность. Наибольшую неприятность доставляла мысль, возникающая под ее сверлящим взглядом, о том, с каким наслаждением она станет причиной вашего будущего унижения, при том вовсе не из-за того, что вы ей не пришлись по нраву: вполне вероятным было то, что, наоборот, вы ей нравились, - а из-за того лишь, что это бы ее позабавило и развлекло. И действительно, Анжеле было по вкусу злорадство, но причина таилась несколько глубже, чем в будничном желании развлечения и сплетен. Жизнь Анжелы складывалась совсем не так удачно, как ей хотелось бы, а злорадство, как известно, лучше чего-либо другого облегчает муки зависти, да и к тому же отвлекает от своих дурных мыслей о том, насколько несчастливо и одиноко текут твои дни. Мало кто знал наверняка, но многие давно догадывались, что она развелась со своим мужем, хотя Анжела старалась это тщательно скрыть, так как менее всего ей хотелось, чтобы окружающие знали о ее проблемах в личной жизни. Она руководила департаментом из ста пятидесяти человек, и за три года в должности только ей одной известным способом она смогла оттолкнуть от себя даже тех, кто в самом начале ее работы в компании еще питал к ней дружеские чувства. И хотя Анжела убеждала себя в том, что ее не любили в первую очередь оттого, что она была успешной женщиной, суть же заключалась в том, что она, как это часто случается с глубоко несчастными людьми, "приносила дом на работу", и всю свою неудовлетворенность в личной жизни выливала на подчиненных.

Неподалеку от них стоял Андрей, разговаривая с кем-то по телефону. Андрей, среднего роста, мужчина около сорока лет, с годами немного располневший, имел яркую славянскую внешность: русые волосы и русую бородку, какую еще в начале прошлого века носили почти все мужчины в России, и голубые проницательные глаза. Андрей был обходительным с дамами, уважительно относился к подчиненным, и действительно, никто из его подчиненных или коллег никогда не слышал, чтобы он переходил на повышенные тона или плохо отзывался о ком-то. Но Андрей был не только очень порядочным человеком, он еще и был примерным семьянином, прожил вместе с супругой пятнадцать лет, и за этот долгий срок они сумели сохранить уважение к друг другу и взаимопонимание. Когда их сын уже ходил в школу, они решились родить второго ребенка, несмотря на то, что им было почти сорок лет. Теперь его супруга воспитывала маленькую девочку, а Андрей каждый вечер торопился домой, чтобы помочь ей и провести больше времени с малышкой: его не смущали такие неурядицы, как крики ребенка, бессонные ночи, частая смена подгузников. Наоборот, как зрелый мужчина, давно расставивший приоритеты в жизни, он с упоением относился к воспитанию своей малютки и умел наслаждаться жизнью и не переживать из-за пустяков.

Если с другими Олег часто общался по работе, то Марию он видел редко, чаще на выставках и презентациях. Но в каждую такую встречу ему невольно хотелось узнать ее несколько ближе. Она стояла совсем рядом с ним, и он разглядывал ее исподтишка. Она была очень обаятельной, тонкой, со светлыми кудрявыми волосами и обворожительной улыбкой. На своем айфоне она проверяла рабочую почту и кому-то даже отвечала на письма. Мария была менеджером из департамента маркетинга, молодая девушка 24 лет, которая пришла работать в свою компанию года два назад на самую низкую ступень в карьерной лестнице, и тем не менее она быстро выросла. Все в компании любили ее за ее спокойный и дружелюбный характер, общительность и необыкновенное чувство юмора. С ней всегда было легко решить трудные задачи и всевозможные ошибки, она умело находила выход из любой ситуации, потому что очень хорошо знала подход к людям с разными темпераментами и обращала их темпераменты на пользу работе. Если вы знали Марию один день, вам могло показаться, что вы разгадали ее всю, но это было совсем не так, ведь она была не самым простым человеком. Мария отлично знала, что она хочет в жизни, и она никогда не поддавалась самообману, как и многим другим людским слабостям. Она контролировала то, что ела, чтобы иметь прекрасную форму, контролировала то, что говорила, особенно на работе, чтобы не навредить себе, и часто контролировала то, что думала, чтобы не переживать из-за того, что она была не в силах изменить. При всем при этом она была очень открытым и искренним человеком. В общем, чем больше вы узнавали ее, тем скорее понимали, что она самым удивительным образом сочетала в себе противоположные качества, и на самом деле, вы никогда не могли знать, как она поведет себя в какой-то ситуации. Мария была в очень счастливых и динамичных отношениях, с человеком, который подходил ей умом, темпераментом, интересами, характером, и, главное, целями в жизни. Они почти никогда не ссорились, у них были большие совместные планы и цели, и будущее виделось им обоим в весьма радужных тонах.

Совсем вдалеке стояла Светлана, с которой Олег часто общался по работе. Светлана была очень добродушным и беззлобным человеком, она во всем старалась найти что-то хорошее и с уважением и толерантностью относилась ко всем людям и взглядам. Она была не замужем и ей уже было за сорок, возраст давал свой отпечаток - она немного поправилась, хотя сохранила при этом женственные очертания. У Светланы были красивые большие глаза, которые порой слишком наивно и доверчиво смотрели на мир - в этом она была вся: к ней невозможно было плохо относиться, ее любили коллеги и окружающие. Но, тем не менее, находились люди, которые пользовались мягкостью ее характера и довольно часто выливали на нее свое недовольство жизнью и собой очень неприятным образом. Светлана, хотя и была очень открытым человеком, никогда не делилась с коллегами подробностями своей личной жизни. Никто не знал, встречалась ли она с кем-то или же жила с кем-то, но ее умение радоваться новому дню и, самое главное, радоваться за окружающих, подсказывало, что она была не одинока. Годы научили ее держать в секрете свою личную жизнь, ведь обстоятельства отношений и супружества часто менялись, и как неприятно было бы каждый раз рассказывать кому-то об этом, будто оправдываясь в своих неудачах.

Прилетели они поздно, так как необходимо было еще совершить пересадку в Милане до Болоньи. Там их встретил русский представитель завода и отвез в гостиницу, где в ресторане их ждал накрытый стол. Многие решили не ужинать, а сразу пойти спать, в том числе и Олег: на следующее утро нужно было рано утром ехать на завод.

На следующее день для группы была организована экскурсия по цехам завода, после чего прошло обучение в демонстрационном зале. После окончания обучения и после обеда были намечены дальнейшие экскурсии по старинному городу Карпи, но Мария, Анжела, и представители завода вышли на балкон и что-то бурно обсуждали. Олег с интересом наблюдал за ними: лицо Анжелы раскраснелось еще больше, а сама она напоминала каменную непреклонную статую. Мария сохраняла вежливое спокойствие, а итальянский представитель завода размахивал руками, а по лицу его ходили колтуны.

Наконец Анжела и Мария вышли, и до Олега донеслись обрывки их разговора.

- Я с самого начала была против этой идеи, мы подставили под удар поставщика, с которым у нас многолетние отношения, начав закупку их аналогов у нового поставщика, с которым работаем не больше года, - сказала тихо Мария.

- Меня уверили в самом начале, что они утрясли отношения в пределах своей группы компаний. Иначе я бы не согласилась.

- Это российский представитель так представил информацию, как обычно, все приукрасив. Ему нельзя верить.

- Как бы то ни было, теперь мы все выяснили, пусть разбираются сами. Мы не будем решать за них их проблемы и не откажемся от наших закупок, нам еще годовые таргеты нужно выполнить.

- А по старому поставщику не нужно выполнять? - усмехнулась Мария.

- Он сейчас не в приоритете.

И действительно, итальянский менеджер ругался с российским представителем на балконе.

Олег спросил у Марии, когда она подошла к бару, чтобы сделать немного кофе:

- Что-то случилось?

- Да нет, все в порядке. Просто обсуждали рабочие моменты.

- Обсуждение выглядело очень горячим.

- С итальянцами часто так бывает, - улыбнулась Мария, - эмоций намного больше внутри, чем снаружи. Но они быстро остывают.

Вскоре они уже гуляли по старинным улочкам тихого, необычайно красивого городка Карпи. Огромная площадь окаймлялась соборами и муниципальными зданиями, каждое из которых представляло собой архитектурную ценность. Увидев, как увлеченно Мария фотографирует окружающие здания на свою большую камеру, Олег предложил сделать снимки ее самой.

- Большое спасибо, - сказала она.

- Смотри, по-моему, получилось здорово, ты просто светишься, - он передал ей камеру.

За ужином Олег, изредка ловя на себе взгляды Марии, будто немного смущался, ему даже казалось, что он немного краснел. То ли от вина, то ли от необыкновенной атмосферы знойного итальянского вечера, но на него нашло ощущение небывалого блаженства и спокойствия, таким наслаждением и радостью стал этот вечер. Совсем поздно, когда Олег пришел в свой номер и лег спать, ему приснилась Маша. Внезапно проснувшись среди ночи, он вдруг понял, что влюбился; и вместо того, чтобы испугаться или расстроиться, он заснул совершенно спокойным и счастливым.

2. День второй

Утром вся группа встретилась за завтраком, мужчины были в светлых шортах и футболках в стиле casual, а девушки в длинных сарафанах на лямках. Олег, стоя у буфета, искал глазами Машу: он увидел ее стоящую полубоком к нему в нескольких метрах, накладывающую себе полную тарелку фруктов. На ней было длинное светлое платье, открывавшее ее красивые тонкие плечи, платье было из тончайшего шифона с рисунком из нежных цветов, воздушное и легкое, оно шло ей необычайно.

После завтрака микроавтобус повез группу на озеро Гарда, в нескольких часах езды от их отеля. На месте была организована экскурсия по замку, по местности, а также вдоль озера. Мария все время общалась со Светланой, что в автобусе, что на экскурсии, и Олег держался поодаль, разговаривая в основном с Андреем. После экскурсии их отвезли в прекрасный ресторан на берегу озера с удивительной вкусной кухней, особенно из морепродуктов.

Когда все уселись за стол, было около четырех часов - начинался ранний ужин. Ресторан находился на самом берегу озера, и его волны тихо ударялись о каменные стены веранды, на которой расположилась вся группа; их удары укачивали и успокаивали нервы. С этой веранды открывался потрясающий вид на предзакатное озеро и на туманом окутанный пейзаж вдали. Все гости, усаживаясь за стол, на некоторое время замолчали, любуясь видом и вдыхая озерный воздух. Прямо у берега плавали большие белые утки. Олег уселся по диагонали от Маши и наблюдал за ней из-под полуприкрытых век. Ему нравилось в ней все: ее длинные светлые волнистые волосы, спадавшие на худые плечи, светлое длинное платье с открытой спиной, ее пронзительный взгляд, который, когда падал на него, казалось, говорил, что она знала о нем все, даже то, что он сам не знал о себе; а главное, она будто знала о его чувствах. Как только Олег ловил этот взгляд, то не мог отвести от нее глаз, а она, как нарочно, тут же отворачивалась и мило улыбалась кому-то другому. Олег делал большие глотки белого вина, когда кто-то говорил тост.

Как-то между тостами и шутками Светлана спросила:

- Кто-нибудь смотрел новый фильм "Анна Каренина" с участием Киры Найтли или, может быть, читал отзывы?

- Я не стала смотреть, - сказала Анжела, жеманно пожав плечами, - я не представляю, как худая плоская Найтли может играть Анну Каренину. Она совершенно не ассоциируется с ней. Тогда были совсем другие стандарты красоты. И потом, Найтли весьма посредственная актриса.

- Да, особенно после нашего фильма с Татьяной Самойловой Голливуду крайне сложно сделать удачную экранизацию, - сказал Андрей, почесывая бороду и откидываясь на стуле.

- Конечно, Татьяну Самойлову не сравнить с Кирой Найтли, - вторила ему Светлана, - она такая яркая женщина.

Официант принес еще бутылки вина и стал наполнять опустевшие бокалы.

- Дело не только в этом, - сказала Маша, - в новой экранизации новый подход к постановке сцен - все площадка скорее напоминает театральные подмостки, которые вдруг превращаются в настоящие улицы, город, настоящую жизнь. Мне кажется, совсем неуместно, потому как не имеет отношения к тематике произведения. Если в романе хоть как-то затрагивалась тема театра или хотя бы творчества, тогда можно было бы понять.

- Да, пусть так, но мне всегда интересно посмотреть экранизации Толстого, - сказала Светлана, - я очень люблю Толстого и все его творчество.

- А к роману "Анна Каренина" как ты относишься? - спросила Маша.

- Я очень люблю "Анну Каренину".

- Я никогда не читал Анну Каренину, - сказал Андрей, - но наш фильм, конечно же, смотрел.

- Я тоже не читал, - сказал Олег. Анжела и Милена также покачали головами.

- То есть ты читала книгу? - продолжила свой расспрос Маша.

- Да, читала, - ответила Светлана.

- Мне просто интересно, разделяешь ли ты отношение автора к Анне? Ведь он осуждал ее.

- Да, я разделяю его отношение к ней, - немного замешкавшись, сказала Светлана.

- То есть ты осуждаешь ее?

- Да, осуждаю.

- Но за что именно? За то, что она стала изменять мужу или за то, что хотела развестись с ним? - не унималась Маша.

- И за то, и за другое. Она ведь разрушила свою семью, бросила своего сына. Конечно, по тем временам это было большим грехом, и неудивительно, что Толстой ее осуждал.

- Но если бы Анна жила сегодня, ее бы вряд ли кто-то стал осуждать. Сколько людей разводятся, сколько браков распадается. Наша страна на втором месте в мире по статистике разводов. Но никто не берется судить современных людей, и развод разрешен законом. Светлана, разве ты осуждаешь людей, которые разводятся?

- Нет, не осуждаю.

- Тогда в чем разница?

- Я не знаю, разницы, получается, нет. А что ты думаешь Андрей.. Олег? - Светлана совсем растерялась.

- Я считаю, - сказал Андрей, - что людей, которые решили развестись, нельзя осуждать, но и, как минимум, нельзя поощрять. Закон и общественное мнение должны приветствовать успешные браки и людей, стремящихся сохранить их.

- Одну минуту, - вмешался Олег, - в современном мире большинство людей часто не вступают в брак, но живут вместе, а потом расходятся. Получается, что их не нужно осуждать, согласно твоей, Андрей, логике, а людей, которые узаконили свои отношения и порвали их - нужно?

- Нет, я считаю, что не должно быть деления на тех, кто живет в гражданском браке, и тех, кто живет в официальном браке. По сути, между ними нет никакой разницы - лишь штамп в паспорте. Если люди строят отношения, живут вместе, пытаются создать семью, они ничем не отличаются от других женатых пар.

- То есть они также заслуживают порицания? - спросила Маша.

- Да, - ответил Андрей.

- В твоих рассуждениях хотя бы есть логика и последовательность, - Маша откинулась на спину.

Вновь подошел официант с целой тележкой блюд: почти все заказали устрицы на закуску, и фирменные рыбные блюда ресторана. От запахов кружилась голова. Второй официант принес еще вино и наполнил бокалы.

- А ты, Мария, как относишься к Анне? - спросил Андрей.

- Я не очень люблю это произведение, потому как совсем не разделяю отношение Толстого к Анне. На мой взгляд, она совсем не отличается от современных людей, которые вдруг понимают, что совершили большую ошибку в жизни и должны вернуться к исходной точке, разрушив все, что было создано ими до этого момента, чтобы снова быть счастливыми.

- Но ведь Каренина изменяла мужу, - сказала Милена, - это и сейчас считается неправильным.

- Да, но у нее не было возможности развестись с ним. Она была несчастлива с мужем, они были разными по темпераментам и интересам, у них не было физического влечения друг к другу, а это крайне важно в отношениях. Анна была загнана в тупик.

- Но ей нужно было думать об этом, когда она выходила замуж, - усмехнулась Анжела, - зачем тогда она выбрала этого человека себе в мужья?

- О, так ведь она не выбирала. Ей нашли успешного, состоятельного жениха, который был значительно старше ее, и быстро выдали ее замуж. Ей было около семнадцати лет, если я не ошибаюсь, когда она все это случилось. Что она могла понимать, будучи такой юной и неопытной?

- Семнадцать лет! - фыркнула Анжела, - это очень зрелый возраст.

- Нет, - возразила Маша, - вспомните себя в этом возрасте, когда уже так много знаешь о жизни из книг и рассказов других людей, но совершенно не знаешь ничего из собственного опыта. Не знаешь мужчин, не понимаешь их, не представляешь, что ждет тебя, когда тебе нужно будет проводить с ним все твои дни и ночи. А когда наступает момент, когда вы вместе, все твои прежние представления оказываются ошибочными. И тут-то только ты и начинаешь понимать, с каким человеком ты мог бы быть счастлив, с кем бы ты хотел создать семью. И в современном мире первые отношения, первый опыт - это лишь попытки понять себя, понять окружающих. Юноши и девушки ничего не понимают, когда впервые начинают жить вместе. Все приходит с опытом.

Тут вновь подошел официант и наполнил бокалы.

- Совершенно согласен, - сказал Андрей. - В таком юном возрасте человек абсолютно не знает, что ему нужно в жизни. И, конечно же, он совершает ошибки, он имеет на них право. Разумнее требовать от человека более серьезного отношения к своему выбору и обязательствам в более зрелом возрасте, когда у него есть жизненный опыт.

- То есть человек имеет право на ошибки только в семнадцать лет? - спросила Анжела, сверля Андрея взглядом, будто от его ответа зависело для нее что-то.

- Нет, я совсем не это имел в виду, - Андрей будто немного замешкался от напора Анжелы, но быстро сумел найти вежливый ответ, - человек в любом возрасте имеет право на ошибки. Просто в семнадцать лет они тем более простительные. И вообще, наличие жизненного опыта не связано напрямую с возрастом человека. Кто-то с девушками или молодыми людьми начинает встречаться намного позже, чем его сверстники. Кто-то получает серьезный опыт отношений также в позднем возрасте.

Анжела немного успокоилась, услышав ответ Андрея.

- Тем не менее, я считаю, что пара, которая состоит в отношениях, должна сделать все от них зависимое, чтобы спасти эти отношения. Если у них не получается, значит, виноваты оба. У меня есть знакомые, точнее сказать, это знакомые жены, с которыми мы после некоторых пор перестали общаться. Так вот, моя жена дружила с женой владельца всем известного клуба в Москве, и мы часто тусовались в этом клубе семьями. С нами также часто там бывала другая семья. В какой-то момент жена из этой семьи стала встречаться с мужем подруги моей жены, владельцем клуба. Все закончилось тем, что он решил развестись с женой и уйти к этой женщине, после чего его супруга покончила с собой, оставив троих детей без матери. Они, невзирая на этот трагический случай, поженились, и сейчас воспитывают троих детей от его брака и двоих от ее. А моя жена не простила их, она винит их в смерти своей подруги, поэтому мы с ними больше не общаемся.

- Андрей, вот ты не одобряешь развод, - начал говорить Олег, - но при этом ты очень давно женат. Я тоже уже несколько лет в браке, и я не собираюсь разводиться, я люблю свою жену. Вот только я не понимаю, как можно столько лет жить вместе? Куда уходит страсть, куда уходит замирание сердца, когда слышишь голос любимой? Меня все устраивает в наших отношениях, только не устраивает то, что мне безумно скучно. Хочется снова влюбиться, хочется, чтобы кружилась голова, чтобы щемило сердце, хочется снова сходить с ума по кому-то.

Маша все это время старалась не смотреть на Олега, потому ему тем удивительнее было, когда она заговорила:

- Олег, дело все в том, что ты такой человек, которому необходима страсть и романтика, они для тебя важнее стабильности и надежности. Ты не так практичен, как другие люди, и скучаешь по тому времени, когда отдаешься своему сердцу и забываешь про голос разума. Мне кажется, что если в отношениях ушла страсть, то это поправимо: нужно устроить романтическое путешествие, встречи, поскандалить, в конце концов, а потом помириться со всеми вытекающими отсюда страстными последствиями.

- А я согласна с Олегом, - вставила Милена, - да, я очень люблю своего мужа, и знаю, что он очень любит меня, что он никогда не предаст меня, всегда будет со мной. И все же, мне так не хватает былой романтики и приключений, ну не могу я сказать себе, что мне это не нужно. Я встречаю столько интересных людей, и не могу не чувствовать, что мне хочется большего, - тут Милена улыбнулась, и на ее ангельском личике появилась обольстительная улыбка, а глаза ловили взгляд Олега. Как мне быть, что делать?

- Вы все слишком большое значение придаете своему браку, - сказала на это Анжела, с каким-то чувством торжества, будто наконец-то тема стала интересной для нее, и она могла высказать все, что она думала, - а новый интерес, увлечение еще никому не повредил, ведь нужно быть открытым для всего. Так целая жизнь пройдет, а вы так и будете жить с одним человеком, и не испытаете сильных эмоций. Я считаю, что для любого человека важно переживать такие эмоции время от времени. Зачем ограничивать себя? для чего? для кого?

- Ты серьезно так думаешь? - спросила Милена, глаза ее округлились и она с некоторым восторгом смотрела на Анжелу, - а как же любимый человек, ведь его не хочется обидеть.

- Нужно все делать так, чтобы он не знал ни о чем. Зачем же его вовлекать в это, милая моя? Нужно быть умнее своего мужа.

- Я не могу поверить, что вы говорите об этом! - воскликнула Маша.

- Нет, Анжела, твоя точка зрения мне очень интересна, - восхитилась Милена. Она ловила каждое слово своей старшей собеседницы, изредка бросая взгляды на Олега.

- Маша, ты же только что защищала Анну Каренину, почему же ты сейчас против того, что человек свободен в праве поиска своего счастья? - спросила Светлана.

- О, я не против того, чтобы человек искал свое счастье, - засмеялась Маша, - но я против того, чтобы человек рушил свое счастье. Одна моя знакомая прожила в очень несчастливом браке пятнадцать лет, ее муж держал ее в ежовых рукавицах, а сам при этом часто напивался с друзьями, не ночевал дома. Она работала и при этом полностью занималась домом и воспитанием ребенка. Она была очень скромной и стеснительной женщиной, и он уж наверное не мог подумать, что она, такая скромная и послушная женщина, уйдет от него, потому успешно пользовался этим. И что же вы думаете, в тридцать пять лет она поняла, что ей все осточертело, она влюбилась в другого мужчину и ушла от своего мужа, чтобы построить такие счастливые и нежные отношения, о которых она и подумать раньше не смела. Нельзя быть несчастным, это преступление. Нужно бороться за свое счастье. Но и "сливать" свое счастье ради пустых капризов и сиюминутных желаний - это не просто глупо, это настолько необратимо глупо, что заставит человека жалеть об этом долгие годы.

- Я могу вам рассказать случай из своей жизни, - сказала Светлана, - когда я была студенткой и приехала на каникулы домой, в городе почти никого не осталось из моих знакомых, я гуляла по городу и не узнавала людей. Так вот, на одном из перекрестков я увидела страшную женщину - с сине-желтой кожей, ввалившимися глазами, лет сорока, высохшую от регулярного пьянства. Она испепеляла меня взглядом, в ее глазах было столько ненависти и зла, что она мне показалась такой же страшной, как ведьмы из жутких фильмов. Я весь день после этого перебирала в памяти людей, которых я когда-то знала в своем городе, кем она могла бы быть. Но у меня не было знакомых ее возраста, и я совершенно не понимала, за что она могла меня ненавидеть. Я решила тогда, что она была сама по себе таким злым человеком, и ненавидела всех, не только меня. Лишь несколько лет спустя я узнала, что несколько лет назад отец изменял матери со спивающейся опустившейся женщиной, очень злой и черной, которая знала, как я выгляжу. Если кто-то считает, что в измене есть что-то заманчивое и прекрасное, он глубоко заблуждается. В измене нет ничего прекрасного, ни для кого, и она причиняет вред намного большему числу людей, чем кажется. А что остается на послевкусие? Только ненависть и отвращение к себе.

- Какие ты страсти рассказываешь, - засмеялась Анжела, - большинство людей, у которых есть романы на стороне, вполне счастливы и всем довольны. Никто из них не испытывает отвращение к себе, скорее наоборот, для многих это очень престижно - иметь любовника или любовницу, помимо семьи. Особенно в высших кругах. Так, Владимир Владимирович уже давно живет с Алиной Кабаевой.

- А это действительно правда? - с большим интересом спросила Милена.

- Конечно, милая моя. Все эти слухи не просто так возникли.

- Да, но я говорил совсем о другом. Официант, еще вина, пожалуйста! У нас пустые бокалы. Есть люди, которым нравится весть двойную жизнь, - заговорил вновь Олег. - Я не такой человек. Но и в тоже время, будучи уже дважды женатым, я перестаю понимать смысл долгосрочных отношений. Зачем люди решают жить вместе, если долгая совместная жизнь убивает чувства, страсть?

- Олег, сколько ты лет в браке? - спросил Андрей.

- Почти три года.

- А я уже пятнадцать лет. Так вот, что я хочу сказать. Когда мы познакомились с женой, наши отношения развивались очень быстро. Я почти сразу же сказал ей, что она переезжает ко мне, мы почти сразу забеременели, и почти сразу поженились. У нас двое прекрасных деток. Конечно же, если говорить о страсти, каких-то безумных чувствах - этого нет. Но зато есть другое: когда ты женат на очень умной и интересной женщине, с ней настолько приятно быть рядом, что я могу сидеть с ней в зале, работать за своим лэптопом, она будет сидеть заниматься своими делами, а я все равно буду наслаждаться ее обществом, радоваться, что она рядом, хотя мы даже разговаривать не будем. Это настолько большое удовольствие, что для меня ничего лучше нет. Такими должны быть отношения, и вот это - ничего не заменит, никакие страсти, никакие новые ощущения.

- Все-таки скучные вещи ты говоришь, Андрей, - сказала Анжела, зевая.

Маша встала из-за стола.

- Уже начинает заходить солнце, - сказала она, - кто пойдет купаться?

- Купаться? В такой прохладный день? - удивилась Светлана.

- Я пойду, - сказал Олег.

Маша кивнула ему, ничего не сказав в ответ. Они молча спустились по ступенькам к воде. На берегу было несколько иностранцев, делающих снимки на фоне озера, но никто не купался. Маша начала стягивать платье.

- А ты почему не раздеваешься? - спросила она Олега.

- Я не буду купаться, как-то не хочется, - а ты действительно пойдешь в воду?

- Да, конечно, я всегда купаюсь, нельзя упускать такую возможность. Тем более после всей этой итальянской жары и духоты. Я весь день мечтала об этом. - сказав это, она забежала в воду. Все туристы с любопытством смотрели на нее. Олег провожал ее взглядом.

- Какая теплая вода! - воскликнула она, отплывая так далеко, что ее едва было слышно, - как парное молоко! Ты зря не купаешься.

- Машенька и правда купается? - раздался голос Светланы с веранды, - вот дает!

Она заплывала все дальше и дальше, и ее светлые волосы, собранные в пучок, становились крохотной точкой в морской глади. Как же далека была она от него, подумал Олег. Нет, правильнее сказать - не далека, нет. Она такая общительная и открытая, и порой, когда она смотрит на него, подолгу не отводя взгляд - кажется, что она открыта и ему, будто между ними устанавливается едва уловимая связь, и в одно мгновение она становится ему так близка, как никто другой в мире, даже его жена. Но в то же время, она тут же отворачивается от него, и он понимает, что она снова закрыта для него, как и для всех других людей. Да, в такие моменты она совершенно сама себе на уме, и ей доставляет удовольствие быть такой, быть совсем одной - как сейчас, когда она заплыла одна на середину озера. И все же, была ли она открыта для него в предыдущие моменты, неужели он ее интересовал хоть самую малость? Быть может, он заблуждался все это время, и на самом деле ничего не значил для нее? Было ли это потому, что она была почти замужем, или же она всегда была такой? Была ли она со своим мужчиной полностью открытой? Глупости, конечно, была. Он видел ее такой - видел, как она преображалась, когда смотрела на него, когда говорила с ним, как сверкали ее глаза, какой искренней и близкой была ее улыбка. Не мог же он быть настолько безысходно влюбленным, чтобы это придумать.

Все эти разговоры за столом - он не мог их принять и понять. Может быть, потому что он достаточно выпил, а может быть, потому что все эти люди говорили о том, чего совершенно не понимали: легко рассуждать о том, что никогда не испытывал, или же давно забыл. Совсем другое, когда ты живешь этим чувством сейчас, когда оно переворачивает тебя всего и заставляет забыть о том, кто ты, где ты, и что должен, и что тебе нельзя. Нельзя! Какое глупое, примитивное слово: так говорят детям, когда не хотят, чтобы они шалили. Так говорят людям, когда хотят, чтобы они были управляемы. Глупости все это: нет добра и зла, нет понятий "можно" и "нельзя", все иллюзия, есть только здесь и сейчас, а завтра - кто знает, что может быть завтра? Сейчас он вновь чувствует себя живым, каждая клетка его тела наполнена этим ощущением, этой необыкновенной силы страстью и любовью к женщине, похожей на которую, Олег точно знал, он никогда не встретит. Маша не была идеалом - нет, слишком противоречивая, даже, честно признаться, немного странная. При первом знакомстве ему даже показалось, что она совсем обычная девушка. Но чем больше он узнавал ее, тем больше она завлекала его, это было и приятно, и непреодолимо одновременно. При всем при этом она не была женщиной-вамп, ей не нужны были материальные выгоды, но она не искала и развлечений, не игралась с сердцами, нисколько не хотела нравиться окружающим; скорее наоборот, она едва скрывала свое безразличие к тому, нравится ли она кому-то или нет. У нее было на все свое мнение, но она никогда не навязывала его, не стремилась выделиться за счет этого, потому что по большому счету для нее не имело никакого значения, разделял ли кто-то ее мнение или - нет; ее мнение было для нее ее личной ценностью, которая в первую очередь служила именно ей и была неотъемлемой частью ее характера, но которую она не собиралась использовать для возвышения себя в глазах окружающих. И хотя ее отстраненность немного раздражала, в то же время ее неподдельная честность перед самой собой и независимость и зрелость суждений трогали самые глубокие струнки в душе.

Когда Мария вышла из воды, ее щеки раскраснелись, волосы выбились из-под пучка, растрепались и намокли, а глаза горели, как у ребенка после купания.

- Ты зря не купался! Какая же теплая вода.

- Может быть, попозже, - пожал плечами Олег.

Она укуталась в полотенце и, слегка облокотившись на огромный камень, стала смотреть ему прямо в глаза, будто ожидая от него что-то. Олег не отпускал ее взгляд, пытаясь понять, что же она хочет.

- У тебя всегда такой низкий голос? - спросила она внезапно.

- Низкий? - он усмехнулся, немного смущаясь.

- Да, именно, низкий. Или это все из-за простуды?

- Я бы сказал, из-за простуды. Обычно в нормальном состоянии он не очень приятный. - Немного помолчав, он спросил, - где ты училась?

- На факультет международных отношений, МГИМО.

- Как же тебя занесло работать в маркетинге?

- Я бы не сказала, что занесло. Скорее, наоборот, профессия требует хорошего знания английского языка, потом, каждодневная практика - общаешься с поставщиками. Переговоры также требуют очень глубокой бизнес-лексики. Поэтому меня все устраивает, по крайней мере, училась не зря. А почему спрашиваешь?

- Интересно. Сразу складывается впечатление, что у тебя очень хорошее образование.

Она усмехнулась в ответ.

- Ты знаешь, я, наверное, пойду переоденусь, иначе замерзну, - она отпрянула в сторону.

- Да, конечно, - пробормотал Олег, глядя, как она проворно прыгает по ступенькам. Он еще какое-то время смотрел на эти слегка побитые ступеньки и на туристов, то и дело снующих по ним, а затем отвернулся и стал смотреть на неторопливо спускающееся по воде солнце.

Остаток ужина Олег исподволь любовался Машей и смущался каждый раз, когда она ловила его взгляд, потому что теперь ему казалось, что она понимает все, но не придает этому значения, будто ей это все и не нужно вовсе: так ровно и спокойно глядели ее глаза, так безмятежно она откидывалась на стуле и невозмутимо смотрела вокруг.

После ужина автобус отвез их прямиком в отель; когда приехали, было время ближе к часу, все устали после долгого насыщенного дня, потому сразу разошлись по своим номерам. Олег долго не мог уснуть, ворочался в кровати, ему становилось то жарко, то холодно, потом начинало ломить кости, пока, наконец, он не забылся тяжелым сном.

3. День третий

На следующий день была запланирована поездка в Верону. Утром за завтраком выяснилось, что поздним вечером после возвращения с озера Гарда Андрей с Миленой и Анжелой засиделись в баре гостиницы допоздна. Они пришли на завтрак позднее всех, притом Анжела и Милена были в темных очках, видимо, скрывая круги под глазами. Поздно пришел на завтрак и Олег. Как бы то ни было, они не отправились в путь, пока не выпили по несколько чашек эспрессо.

На въезде в Верону в их микроавтобус вошла экскурсовод Франческа, итальянка лет сорока с большими будто славянскими глазами, которая удивительно хорошо знала русский язык. Вскоре она поделилась со своей группой, что она была заядлой русофилкой, и несколько раз приезжала в Москву, где снимала квартиру на несколько месяцев, чтобы совершенствовать свой русский язык. Первой достопримечательностью, которую они посетили, был Амфитеатр, Арена ди Верона, датирующийся 30 годом 1 века н.э.

- Перед вами один из памятников эпохи Древнего Рима, - говорила Франческа с забавным, едва уловимым акцентом, - В древние времена амфитеатр состоял из четырех эллиптических колец, которые вмещали более 30 000 человек. По величине и значимости Арена ди Верона могла сравниться только с римским Колизеем.

Группа делала фотографии на фоне стен амфитеатра, от которых на самом деле почти ничего не осталось. Когда Светлана фотографировала Машу, Олег подошел к ней и положил руку на талию.

- Совместный снимок, - пробормотал он.

- Маша, у тебя лицо как каменное, - заметила Светлана, - улыбнись! А теперь улыбка как на заказ, наигранная, расслабься!

- Тебе не угодишь! - Маша нервно усмехнулась и выхватила фотоаппарат, убегая к автобусу, - слишком много фоток для одного памятника.

Следующим пунктом в их экскурсии была Башня Ламберти.

- Называется также Башней с колоколами, - говорила гид, - Высота этого сооружения - 83 метра. Башню построила в 1172 году веронская семья Ламберти, в честь которой строение и было названо.

Всем было предложено подняться на смотровую площадку на лифте, для любителей же активного отдыха предлагался подъем по ступенькам.

- О, я пойду пешком, - заявила Мария, - кто со мной?

- Пешком, а смысл? - вяло произнесла Анжела. - Я точно поеду на лифте.

- Я пешком прогуляюсь, - сказал Олег, глядя Маше прямо в глаза. На этот раз она не отвела взгляд, но, тем не менее, ничего не сказала, лишь смутно улыбнулась в ответ. Все остальные поехали на лифте. Подъем по ступенькам оказался долгим и утомительным, и все же лестничный каскад, суровый и простой, убегавший без оглядки вверх, представлял собой очень красивое зрелище.

- Ты всегда выбираешь самые сложные пути? - спросил Олег, когда они взбирались по лестнице.

- Да, наверное, всегда. Или почти всегда. Разве это имеет значение?

- Но почему?

Мария пожала плечами.

- Быть может, потому, что это тренирует волю. Хотя бы немного. От того все становится интереснее и приобретает хотя бы какой-то смысл.

- В каком плане? По-твоему, без сложностей нет ни смысла, ни интереса?

- Конечно же, нет. Поэтому мы зачастую сами себе придумываем сложности, чтобы не утратить интерес.

На вершине Башни была смотровая площадка, с которой открывался изумительный вид на город и на туманные Альпы, стеной выстраивающиеся на горизонте. У Олега перехватило дух.

- Удивительно, - прошептал он Марии на ухо, когда они стояли у самого бортика, вдали от всех. - Удивительно, как можно столько раз подниматься на различные башни, смотровые площадки, в разных странах и городах, а порой в одной и той же стране, но в разных городах, и все равно не можешь налюбоваться видом, не можешь ни на секунду отвести глаз, будто в первый раз все происходит с тобой.

Мария несколько минут ничего не отвечала, она замерла и не шевелилась, словно была в своих мыслях и совсем не слышала Олега. Вдруг она резко обернулась и с усмешкой произнесла:

- И все же есть наверняка вид, который западает в душу более других, и который не променяешь ни на какой другой, не так ли? - не дожидаясь ответа, она выскользнула от Олега и ушла к Милене, которой тут же стала рассказывать какую-то смешную историю, вызвавшую бурный смех Милены.

Олег любовался видом и изредка бросал взгляд на Машу. Она что-то рассказывала Милене и Светлане, и все они фотографировали друг друга по очереди. Маша украдкой ловила его взгляд, и в такие моменты глаза ее блестели озорным огоньком. Нет, она не могла быть равнодушной, как ни старалась это показать, Олег чувствовал, что она испытывает то же, что и он, просто старается сбежать от своих переживаний. Он также знал, что с каждым днем его все сильнее тянуло к ней; как давно он не испытывал ничего подобного, он ведь словно стал на двадцать лет моложе; но даже не в том было дело: ему казалось, что он встретил девушку, ради которой можно было бросить все, с которой жизнь его уж точно не превратится в рутинную необходимость и череду повторяющихся обязанностей.

Так рассуждал он на пути к дому Джульетты, в котором, по легенде, проживала юная шекспировская героиня.

- Этот дом был построен в XIII веке, - рассказывала гид, - и принадлежал семейству Даль Каппелло, которые стали прототипом клана Капулетти в трагедии Шекспира. В 1972 году во дворе Дома появилась бронзовая статуя Джульетты работы веронского скульптора Нерео Костантини, прикосновение к правой груди которой, согласно бытующей среди туристов легенде, приносит удачу в любви. Среди веронцев существует поверье, согласно которому влюбленные, поцеловавшиеся под балконом Джульетты, всегда будут вместе. С некоторых пор появилась традиция проводить свадебные церемонии в Доме Джульетты: молодожены, одетые в костюмы Ромео и Джульетты, получают брачный сертификат, подписанный Монтекки и Капулетти, подтверждающий законность их брака. Стоимость такой церемонии для итальянцев - 700 евро, для иностранных граждан - в два раза больше.

Возле дома толпились группы туристов, и к памятнику необходимо было протискиваться через других туристов. После того, как гид закончила свой рассказ, можно было сделать несколько фотографий на фоне дома. Милена, Анжела и Светлана устремились прямиком к памятнику Джульетты, чтобы дотронуться до ее груди. Мария, Олег и Андрей остались стоять в стороне.

- Ты не пойдешь вместе со всеми девушками испытывать примету? - улыбнулся Олег.

- Примета, честно говоря, странная, - засмеялась Мария, - бюст Джульетты, погибшей оттого, что ее семья была против ее любви, вряд ли может принести удачи в этом самом предприятии. Я бы сказала, что он может принести удачу в том, чтобы страстно и слепо влюбиться, невзирая на общественное мнение и мнение семейное, но разве нужно для этого дотрагиваться до чьего-либо памятника? Такое каждый день случается, и, на мой взгляд, людям намного полезнее будет амулет противоположного действия: от слепой любви и страсти.

- Совершенно согласен с тем, что странно ожидать, что что-либо, связанное с Джульеттой и Ромео, может принести удачи в любви. Скорее наоборот, более неудачливую пару сложно найти в истории литературы и кино. - сказал Андрей. - Поэтому весьма сомнительна это примета - держаться за грудь Джульетты или же проводить свадебную церемонию на балконе этой девушки.

- Да, но в современном мире им было бы намного легче постоять за свои чувства, - возразил Олег, - семейные разногласия не смогли бы помешать им, ведь в ЗАГСах не спрашивают мнения родителей.

- Но были бы другие препятствия, - сказала Маша, - и в современном мире есть масса вещей, которые могут помешать.

- Кто же говорил мне не далее как час назад, что препятствия придают всему интерес?

- Олег, ты смотришь на мои слова совсем с другого бока, совсем с другого, - пропела Мария.

- Ну что, пойдем дальше, - их позвала за собой гид.

В этот день они посмотрели очень много памятных мест, будь то Дворец Марфеи, Церковь Санта Мария Антика, фонтан Веронской Мадонны, пока они наконец не пришли к улице Маццине, известной своими магазинами мировых брендов одежды и бутиками, на которой гид попрощалась с группой, и все условились, что через три часа встретятся на том же самом месте после изрядного шоппинга и, возможно, ужина.

Олег, увидев, как Маша и Светлана отправились гулять вдвоем по магазинам женской одежды, постоял в задумчивости в начале улицы, а затем пошел гулять один по магазинам и бутикам. Все быстро разбрелись и потеряли друг друга из вида. Улочка была очень узкой и оживленной, толпы туристов из самых разных стран сновали по ней вниз и вверх, невозможно было и шагу ступить, без того, чтобы столкнуться с кем-то или задеть кого-то рукой или плечом. Везде зазывали желтые плакаты скидок, но куда бы Олег ни заходил, у него расплывались перед глазами вещи и ценники, ему совершенно ничего не нравилось, и настроение стало каким-то гадким. Ничего его не радовало, и казалось, будто все идет против его воли, да так против, что не будет больше смысла ни в каких его действиях, потому он мог сновать по улицам и попусту смотреть на витрины, но это ровным счетом не могло ничего изменить. Внезапно он понял, что был зол, нет, не на Машу, зол он был на себя, на свою беспомощность, на свое отступление, на тягостное выжидание чего-то, что никак не могло произойти само по себе, от одного его желания, от того только, что ему больше всего на свете этого хотелось. Да, у него был выбор: сказать о своих чувствах и получить честный ответ, либо же отступить, сделать вид, что ничего не произошло во время этой поездки, и со временем забыть обо всем совершенно и безоговорочно, лишь вспоминать потом с теплым чувством о своих переживаниях в компании близких друзей, как о чем-то столь же сладком, как и невозможном. Был ли он способен на первое? Нет, наверное нет, думалось ему. Да и где он сейчас найдет Машу? Она всегда в чьей-то компании, и как он уведет ее одну, без того, чтобы к ним кто-то привязался из женщин. Да и времени почти не оставалось - сегодняшний вечер был последним, а завтра рано утром они уезжали в Россию. Нет уж, говорить смысл имело в начале поездки, а сейчас это было совсем ни к чему.

Он стоял в большом магазине мужской и женской одежды рядом со стойкой футболок, и быстро бесцельно перебирал их, когда думал обо всем этом. Вдруг он поднял глаза и увидел, как Маша будто устало или же со скукой перебирает юбки на стойке прямо напротив него. Она была совершенно одна, видимо, ей удалось отбиться от всех остальных. Почувствовав, что на нее смотрят, он подняла глаза и увидела Олега: он мягко и словно с едва уловимой тоской улыбался ей. Глаза ее в ответ так радостно улыбались ему, что у него сжалось все внутри от напряжения, он понял, что скажет ей все.

- Как шоппинг, удалось что-то купить? - спросил он.

- Да, что-то удалось купить, больше подарки. А так, в целом здесь мало интересного - выбор небольшой. Как твои успехи?

- Абсолютно ничего интересного для меня. У меня идея, давай прогуляемся по Вероне напоследок сами? Подальше от излюбленных туристами мест.

Они вышли из магазина и свернули с улицы Маццине, чтобы затеряться в глубине старых узких средневековых улиц, среди незнакомых прохожих и серых от времени стен с башнями и разнообразной лепниной. Насколько хорошо сохранились старинные здания Вероны, настолько велик был исторический центр этого города: они гуляли, забыв о времени. Вдруг обрушился сильный ливень, и Олег с Марией поняли, что заблудились. Олег тут же снял свою толстовку и накинул ее на плечи девушки, одетой в легкое платье с открытой спиной. В этот момент он почувствовал пьянящий цветочный аромат ее духов и прикоснулся к ее плечам.

- Пойдем скорее к нашему месту встречи, - воскликнула Мария.

- Под таким дождем? Ты же промокнешь и заболеешь!

- В такую жару не заболею. До общей встречи осталось минут двадцать, а нам еще нужно отыскать то место.

Они поспешили под струями теплого проливного дождя, их шлепки сразу набрали воды, и они шагали почти как босиком по быстро наполнявшей улице воде. Они не помнили дороги, но шли по интуиции.

- Маша, когда мы вернемся в Москву, как ты отнесешься к тому, чтобы продолжить наше общение? - как-то немного робко спросил Олег. Мария бросила на него пронзительный взгляд.

- О, Олег, прошу тебя. - прошептала Мария, отводя глаза.

- Но почему?

- Олег… - она вздохнула и заговорила спустя какое-то время, - К чему приведет наше с тобой общение? Ты женат, а я почти замужем. Разве можем мы вести такие разговоры? Неужели ты забыл об этом?

- Конечно, не забыл. Я также не забыл, что может быть, я поторопился, женившись так быстро. Но я также знаю, что нет ничего непреодолимого. И потом, препятствия лишь придают интерес и смысл, разве не ты это сказала мне?

- Но я ведь имела в виду совсем другое. Препятствия не для нас с тобой, а препятствия для твоей семьи и для моей будущей семьи - вот что наша встреча с тобой здесь в этой стране.

- Пусть так, но неужели ты сможешь сказать мне здесь, глядя мне прямо в глаза, что ты совершенно равнодушна?

- Нет, конечно,нет… я не смогу так сказать, это звучало бы… это было бы… было бы совершенной ложью.

- Тогда доверься моменту. Есть только "здесь и сейчас", все остальное - надумано и навязано нам. Неужели ты никогда не доверяешься моменту? - они не глядели друг на друга, быстро шагая по мокрому булыжнику. Их слова падали под ноги на камни и тонули в дожде.

- Иногда, нет.. Не знаю. Пойми, да, есть только "здесь и сейчас", - с горечью произнесла она, - но что делать, если в эти самые "здесь и сейчас" я не только испытываю эти чувства, эту необыкновенную страсть, но прямо "здесь и сейчас" я испытываю мысли и переживания о своем будущем, о том, кем я всегда была, кем я являюсь и кем я буду? Я знаю, кто я есть, и я знаю, что я не способна ни на что большее, чем сказать тебе "прощай, и не будем таить обиду". Я не смогу сделать ничего другого, я слишком хорошо себя знаю, и меня уже ничего не изменит, если только жизнь не вывернет меня на изнанку, не выжмет из меня все соки и не пройдется по мне ногами. Но я очень надеюсь, что это никогда не произойдет. Я не тот человек, который тебе нужен. Ищешь ли ты приключений на стороне, или вправду хочешь уйти от своей жены, но я не тот человек.

- Я не ищу ни приключений, и у меня нет цели потерять свою семью. Но сейчас мне действительно кажется, что я наконец нашел свою родную душу, человека, который так похож на меня, с которым никогда бы не расстался. Знаешь, каково это, каждый день искать в несмотря ни на что все же любимом тобой человеке то, чего в нем нет и никогда не было, но ты понял это только сейчас? Искать глубину, но никогда ее не находить, не потому, что жизнь сделала ее такой, и не потому, что я сделал ее такой, а просто потому, что я изначально выбрал другого человека, совсем не того, кого должен был выбрать. И сейчас у нас подрастает маленький ребенок, и я лучше, чем кто-либо, понимаю, что я не могу ничего сделать - я не могу бросить его, ее. И тут, словно глоток свежего воздуха, такая встреча! Я почувствовал себя другим человеком, и если не бороться за это, не стремиться к этому, то кем мы тогда все будем? Людьми, перешагивающими через собственные чувства, через самих себя. Я не хочу быть этим человеком, не хочу.

- Олег, это не так, какая я родная душа, ну ты же просто под действием эмоций: мы совершенно разные люди и вряд ли подошли бы друг другу. Наш союз был бы страстным, но вряд ли долговечным. Ты и сейчас не понимаешь меня до конца и никогда не поймешь, а если и поймешь, не примешь и вновь разочаруешься. Я знаю это, потому что сама бы не приняла себя на твоем месте.

- Это невозможно.

- Если ты так считаешь сейчас, это лишь еще раз доказывает, что ты меня не понял.

- Такие вещи просто так не случаются. Такие встречи не просто так даются нам в жизни, когда ты доживешь до моих лет, ты поймешь, о чем я говорю. Такое бывает один-два раза в жизни, поверь мне. И ты с такой небывалой легкостью, с некой девичьей игривостью просто стараешься сделать вид, что ничего не произошло, и можно преспокойно жить дальше.

- Поверь мне, для тебя же лучше, чтобы я делала вид, что ничего не произошло. Никогда не встретив меня, ты никогда не испытаешь много боли: я не из тех людей, которые не уходят лишь потому, что не должны.

Интуитивно они все же пришли в нужное место, где их уже ждала вся группа. Маша быстро вскочила в автобус и уселась рядом со Светланой. Олег прошел в самую глубь автобуса, когда он проходил мимо Маши, она не посмотрела на него. Усевшись на свое кресло, оставшись совершенно один, он закрыл глаза.

Что же произошло с нашими героями после этой поездки? Олег больше не встречал Марию: он не пытался с ней связаться, да и она вскоре поменяла место работы, после чего наладить контакт с ней было крайне затруднительно. У него подрастали сыновья, и столько хлопот было в семейной жизни, что некогда было остановиться и задуматься о том, что произошло. Первое время он, конечно, очень страдал, и постоянно мысленно возвращался к путешествию в Италию, и все предметы вокруг, даже почти совсем не связанные ни с Италией, ни с путешествиями, ни с Марией, напоминали ему обо всем этом. Но время прошло, а для времени, как известно, нет ничего непреодолимого, и оно стерло своим верным ластиком строки их недолгой поездки, и все забылось. Остались лишь приятные воспоминания, намного менее болезненные, чем могли бы быть, о прекрасных, знойных итальянских днях с хорошим вином и свежей пищей, низко падающим солнцем и золотистых кудрях русской девушки.