Продолжение книги. Часть 4.

Дедушка Боря работал водителем грузовой фуры и неплохо зарабатывал на поездках. Была у него беда - выпить любил, и с годами делал это чаще в компании друзей, а потом тянулся к женщинам. А потом к моей бабушке, что вынуждало ее пользоваться марганцовкой в профилактических целях. И бабушке приходилось искать его во всех пивных и притаскивать на себе, когда время было позднее и свекровь посылала ее искать мужа. Но это будет потом, а пока молодожены жили относительно хорошо.

Дедушка Боря был водителем от Бога: за всю жизнь не попал ни в одну аварию, даже в нетрезвом состоянии. Он говорил, что может водить даже с закрытыми глазами.

Когда бабушка была беременна, она очень любила арбузы, и дедушка их привозил в большом количестве, дабы на бахчах Саратовской области вырастали большие сладкие полосатики.

Бабушка рожала мою маму в ноябре 1957 года в возрасте примерно 32 года, хотя по паспорту ей испонилось 30 (убавила себе пару годков при оформлении паспорта). Все равно для того времени она была возрастной первородящей. Рожала Люба долго и сложно: ей говорили расхаживаться, и она чувствовала тошноту. Моя мама родилась крупненькой, синенькой, с пуповиной на шее. И ручки у нее были, как ниточкой перетянуты.

Бабушка Шура сказаа в зале для новожденных: "Не говорите мне, где наш, сама узнаю". И точно, узнала внучку: "Копия Борис!"

Дедушка хотел мальчика, чтобы вместе ходить на футбол и рыбалку. Узнав, что родилась девочка, он расстроился, но увидев родинку на пяточке малышки, как у себя, расчуствовался, заплакал, поцеловал ножку и сказал: "Мое дите, мое!"

В палате моя мама почти не плакала, и даже смеялась, чем вызывала удивление баушкиных соседок. И в машине моя мама не плакала, вела себя тихо, и Борис говорил, что моя бабушка будто везет пустые пеленки.

Девочку назвали Валей. Она искусала грудь бабушки взрызг, особенно когда стали появляться зубки, и на ай-ай-ай хихикала. В то время обычно грудничкам обьясняют, что кусаться нельзя. Когда маму крестили, она ухватила попа за бороду, и он сказал, что Валя далеко пойдет. Так оно и вышло.

Деда Боря очень любил дочку: катал ее на машине и брал на футбольные матчи. Бабушка тоже пристрастилась к футболу, и моя мама помнит, как ее папа увлеченно кричал: "Овсайд, овсайд!" вместо "Аутсайд!", когда мяч вылетал за пределы поля. Много лет спустя бабушка Люба так же с интересом смотрела футбол по телевизору с моим папой. Я же не понимала, что интересного в этой долгой игре, моя мама - тоже.

Росла Валя тихой, чуть застенчивой и малоактивной девочкой, бегать-прыгать не любила. Свою малую активность она обьясняла тем, что ее неправильно кормили, в рационе преобладали макароны и хлеб, и не развивали, поэтому она была полновата и малоподвижна, и была в претензии к своим родителям. Хотя бабушка говорила, что у них в погребе было достаточно овощей и фруктов. Может быть бабушки мало занимались ребенком и ее здоровым питанием, кто знает, пока Люба была на работе. Бабушка Люба водила маму в другой садик, поближе к дому, видимо, чтобы не брать далеко с собой в разные смены.

Моя мама была умной и целеустремленной девочкой. Бабушка от нее требовала хорошей и отличной учебы, и однажды долго трясла за плечи, когда та принесла двойку по чистописанию. И в те годы ремень тоже был в ходу за малейшую провинность.

Моя бабушка постоянно говорила, что надо стараться учиться, иначе будешь говночистом - так в ней засел страх голода и нищеты родом из детства. С тех пор моя мама старалась учиться на одни пятерки, была отличницей. Только в выпускном классе, уже в Балаково, учительница по химии поставила ей 4. И мама закончила школу с красным дипломом, но с серебряной медалью, вместо золотой, и очень переживала по этому поводу. И всю жизнь эта маленькая хорошенькая девочка Валя не была уверена в собственной ценности без призовы мест, и не принимала свою внешность, стремилась доказать себе и всему миру на что она способна. Стремилась все зарабатывать и достигнуть более лучшего уровня жизни. И ее часто раздражали моя медлительность и более расслабленный образ жизни, как и у моего папы. Меня жареный петух нищеты еще не клевал, да и не стремилась я к апгрейду жизненных условий, "сидела на попе", как сказала бы моя пробивная мама.

Я думаю, что склонность к сильной раздражительности у моей мамы была обусловлена генетически, вкупе с влиянием гипоксии во время родов: моей маме было сложно с концентрацией внимания, запоминанием и переключением, что ярче стало выражаться в пожилом возрасте. Тогда градус напряжения нервной системы возрастал, а так как виноваты были все вокруг, то электрические разряды раздражения изливались на всех, кто был в поле зрения. Так же как у бабушки Шуры.

У меня тожке были и есть сложности с концентрацией внимания, которые обусловлены с заложенным от природы типом нервной системы и хронической внутриутробной гипоксией, но обо мне мы поговорим позже.