Из Рубиной

Недавно дочитала Аэропорт А. Хейли и читала его почти исключительно в Универе, так сказать, убивая время:)

Зная, на что я сегодня иду с утра схватила, что могу, в принципе, перчитывать несколько раз и задумываться, находить нечто новое. Это сборник "Мастер -Тарабука" Дины Рубиной. Очень давно её уже не покупала. Но в этом сборнике есть любимый рассказ о Венеции, в которую я так хочу попасть.

Читается она легко. Сегодня меня впечатлило два рассказа. Один ("Шарфик") о поэтессе, которая давала интервью и для статьи необходимо были фотографии её. И работа фотографа, который пришел к енй домой со стилистом, а потмо внезапно увидел за окошком снег и схватил поэтессу, и помчался на набережную, чтоб ловить моменты. Это навернео такая особенная черта. Она в душе сопротивлялась и жалела о даром потраченном врмени, а потмо была ошоломлена результатом:)

Вот фрагмент (особенно жирным), который мне понравился:

"А где, кстати, вы так настропалились драпировать простых смертных баб? Он усмехнулся своей плотной, закрытой улыбкой… – О, это давно… – сказал он, – у меня когда-то была девушка, кореянка… Она вбила себе в голову, что у нее некрасивые ключицы… И поэтому всегда повязывала, накидывала, накручивала на шею и плечи шарфы и косынки. Она вытворяла с ними черт знает что – вязала узлы, косицы, закидывала на плечи в самых невероятных сочетаниях цветов, закалывала брошкой… Она входила, и за ней вечно тянулись какие-то шлейфы, вихри, тайфуны. Вот от нее я научился, – видно, была некая предрасположенность к бутафорским забавам… Выросло потом в профессию… Затянуло… – А девушка? Он не сразу ответил, может быть, потому, что с явным удовольствием смаковал глоточками густой вкусный кофе… Показал бровями на чашечку, почмокал одобрительно, отпил еще глоток. – …Она уехала в Париж, и по всему дому у меня долго валялись, свисали с полок и вешалок, в самых неожиданных местах развевались эти невесомые шарфики и косынки… – Почему она уехала? – Потому что я не держал ее, и она это чувствовала. Мы вообще были дружками и были абсолютно друг от друга свободны. Просто жили вместе, зная, что каждый может уйти когда вздумается… Бывало, она возвращалась под утро, или я уходил и пропадал по три дня… Так у нас было заведено, и никому в голову не могло прийти требовать отчета – где и с кем другой проводит время… – Вы любили ее? – мельком бросив на Витю взгляд, спросила, доливая ему кофе в чашку, поэтесса. Он помолчал. – Не знаю… тут другое… как это объяснить… Это вот точно так, как ты знаешь, что на верхней полке книжного шкафа нужно вытереть пыль. Ее надо вытереть, и ты это знаешь, но есть ведь дела и поважнее. Проходит день за днем, тебя уже раздражает то, что надо вытереть пыль. И вот ты наконец ставишь стул, берешь тряпку, влезаешь на стул, чтобы вытереть пыль… И вдруг обнаруживаешь цветок в горшке, о котором совсем забыл, забыл его поливать, а он взял и умер… Понимаете?"

А другой рассказ "Такая долгая жизнь". О двух разных ситуациях и их любви. Совсем разные и с разным концом. Но улыбнул первый абзац: