Карл Бош - химический гений Германии

В двух километрах от Гейдельберга, в горах Оденвальда, находится вилла Карла Боша - изобретателя удобрения сульфата аммония, а с началом Первой Мировой - стратегически важной синтетической селитры (использовалась при производстве пороха), синтетического бензина (использовался в "войне моторов" во время Второй Мировой), директора химической фабрики BASF (БАСФ - Баденская анилиновая и содовая фабрика), нобелевского лауреата по химии.

Здание гаража, относящееся к комплексу виллы Боша. Карл Бош любил коллекционировать Майбахи и Хёрхи (впоследствии сменили имя на Ауди).
С 1998 г. здесь работает музей знаменитого химика.



Его отец занимался в Кёльне поставками слесарно-скобяных изделий и газа вместе со своим сводным братом. Ожидалось, что Карл Бош, старший из семерых детей, продолжит семейную традицию. После окончания Технического университета в Шарлоттенбурге (пригороде Берлина) Карл стал инженером механиком-металлургом, но сразу же поступил в Лейпцигский университет на органическую химию (1896 г.). Через 3 года он поступил на работу в BASF. Здесь он продолжил заниматься бурно развивающейся органической химией - производством синтетического индиго. Потом его перевели на получение связанного азота через цианиды и нитриды металлов.

BASF являлась научно-производственным центром. Здесь имелся штат научных сотрудников, экспертов. Их работа хорошо оплачивалась, в цехах и лабораториях они появлялись в сюртуках и галстуках, были близки к руководству, допускались на торжественные обеды. Молодой Бош явно не вписывался в это общество, держался особняком, любил работать сам, прикладывая ко всему руки. Как-то руководитель BASF застал его в лаборатории без галстука, с закатанными рукавами и вспотевшим лицом. Он размешивал что-то в чане.

«Дорогой мой, - сказал шеф, Вы очень ошибаетесь, если думаете, что такие глупости помогут Вам продвинуться в BASF». Но всё получилось наоборот.

В 1890-х, если не считать только что появившийся аммиак коксо-химического производства, единственным освоенным источником связанного азота являлась чилийская селитра - NaNO3. Было ясно, что Германия не в состоянии вести затяжную войну, в ходе которой она из-за блокады доставки заморского сырья противником останется без боеприпасов. Селитра шла на получение дымного пороха и азотной кислоты, из последней же готовили бездымный порох (нитроцеллюлозу) и взрывчатку (тринитроглицерин, тринитротолуол и т.п.).

Завод в Оппау (пригороде Людвигсхафена в 12 км от Гейдельберга) был рассчитан на выпуск сульфата аммония в качестве удобрения. Однако с началом Первой Мировой войны ситуация изменилась. Селитра была объявлена стратегическим продуктом. По согласованию с военными BASF срочно стала переводить производство на выпуск нитрата натрия. Производство азотной кислоты было построено в стиле Боша всего за один год. В мае 1915 г. была получена азотная кислота, а из нее взаимодействием с содой стали производить «белую соль» - синтетическую чилийскую селитру.

Вскоре после начала военных действий французы совершили авианалет. Больших разрушений он не причинил, но дальнейшее расширение производства аммиака на государственные субсидии решили организовывать в центре Германии. Договор об этом BASF подписала с правительством в августе 1916 г., по которому через год, т.е. к августу 1917 г. новая мощность должна была составить 7500 т нитратов не в год, а в месяц! Ударная стройка продемонстрировала темпы просто немыслимые в мирное время. В конце апреля 1917 г. отсюда отправился железнодорожный состав с селитрой, на вагоне кто-то написал «Смерть французам».

Полагают, если бы у Германии не появилась синтетическая селитра, Мировая война кончилась на два года раньше. Для страны, не очень богатой минеральными ресурсами, получение аммиака "из воздуха" было решением многих экономических вопросов. Более того, считается, что Германия, блокированная войсками противника, без аммиачного производства Габера и Боша не смогла бы столько времени "продержаться" во первой мировой войне. После окончания войны химический завод по производству селитры в Оппау оказался в зоне оккупации французов. Они детально интересовались процессом производства селитры. Потом по тому же вопросу приехали английские специалисты. Немецкое «нау хау» превратилось в трофей. Французы настаивали на присвоении и уничтожении всех южных химических заводов, на аннулировании немецких патентов и на передаче им секрета изготовления синтетического аммиака. Бош находил разные отговорки и не запускал завод, хотя производство красителей уже приступило к работе. В итоге французам пришлось за 10% от остаточной стоимости продать лицензию на производство селитры в обмен на сохранение зданий заводов. Бош понимал, что закрытие стратегически важных химических заводов вызовет в Германии голод. Фабрика BASF постепенно перестроилась на выпуск прежних удобрений. Французы попросили построить им такие же химические предприятия и обучить персонал, Бош в ответ потребовал вернуть половину конфискованных зданий. Он объяснял французам, что только сильные Франция и Германия могут стать надежным оплотом в борьбе с коммунизмом.

Французы не зря так интересовались немецкими химическими технологиями, ведь узнав, что французы собираются оккупировать BASF, было решено технические приборы и разработки спрятать или разрушить, а несколько тонн химических компонентов и готового сырья - увезти вглубь страны. Ведь всё, что не вывезли, досталось французам в качестве репараций.

"Все, что можно было конфисковать в счет будущих репараций, бралось на заметку, по пятам войск шла дюжина французских военных специалистов по химии, рыскавших в поисках информации о технологиях производства взрывчатых веществ, газов, красок, нитратов и т.д." Из книги Джеффри Даймунда "Синдикат дьявола. I.G. Farben и создание гитлеровской военной машины".



За военный период плодородие немецких земель снизилось почти вдвое. По инициативе Боша возле Людвигсхафена была открыта агростанция BASF и еще в 1916 г. появилась своя рецептура удобрения в виде смеси аммиачной селитры (74%) и доломита - «Kalkammonsalpeter». Очевидно, за долгие годы в отвале скопилась некондиция - порядка 8000 т нитратов и сульфатов аммония. В 1921 г. ее взялся реализовать на удобрения подрядчик и слежавшуюся массу стали дробить взрывным способом. В конце концов, она взорвалась.

Была осень. Бош находился в Гейдельберге, на расстоянии 12 км. Там BASF построила директорскую виллу. Услышав взрыв, Бош сразу же приехал в Оппау. Городок превратился в руины. Только погибшими оказалось 560 человек. Бош назначил комиссию и комитет помощи, которые сразу же начали действовать.

Здоровья Боша не хватило на все перегрузки, и эта катастрофа ввергла его в глубочайшую депрессию. Он исчез на несколько месяцев. Подозревают, что с этого происшествия Бош начал злоупотреблять крепким алкоголем.

У него всё же нашлись силы выкарабкаться из душевного кризиса. Химия и техника постепенно превратились в хобби. На вилле Бош завел мастерскую, лаборатории, опытный участок, собрал библиотеку, коллекции насекомых и минералов. Создал свою обсерваторию. Встречи, речи, визиты и др. обязанности руководителя он постарался свести к минимуму.

Вилла Бош, расположенная чуть дальше от Гейдельберга и ближе к Вольфсбруннену. Является охраняемым памятником. Построена в 1921 г. концерном BASF. После Второй Мировой здесь располагались высшие военные чины американской армии и недолго жил генерал Эйзенхауэр. Имущество виллы хранится в особняке Вольфсбруннена.

Сейчас здесь находится физический институт, проходят научные конференции. Цель работающих здесь ученых - сделать науку понятной и доступной для детей и взрослых, пробудить людей в раннем возрасте к увлечению естественными науками, создать понятный диалог между учеными и журналистами. Здесь ежегодно проходит форум лауреатов Гейдельберга, на котором молодые ученые информатики и математики встречаются с наиболее важными профильными учеными Гейдельберга. Также здесь находится исследовательский центр института образования, где с помощью игр изучается процесс образования детей и компетенция школьных педагогов.



Вдоль музея Боша высажены яблони. За низким заборчиком находится площадка с играющими фонтанами. Чуть дальше на стеклянном заборчике на разных языках мира написано "Добро пожаловать!". Напротив находится лесной отель "Атлантик".



В конце 1925 г. шесть фирм объединились в концерн «ИГ Фарбениндустри», из них наиболее крупными были BASF, «Bayer», «Agfa» и «Höhst». Крупнейший химический концерн Германии и даже мира возглавил Бош. В том же году BASF приобрела патент Фридриха Бергиуса на производство моторного топлива. В формулах была допущена ошибка и Карл Бош исправил ее. Этот способ - «бергинизация» состоял в обработке суспензии угля в углеводородном масле водородом при высокой температуре и давлении. Бош с азартом занялся новым, столь же грандиозным делом, как связанный азот.

Новая установка бергинизации была построена в Лёйне уже в 1927 г. В 1931 г. Бошу и Бергиусу присудили Нобелевскую премию «за заслуги по введению и развитию методов высокого давления в химии». В это время национальная идея Гитлера была - автомобилизация всей страны: скоростные дороги - автобаны, народный автомобиль - «Фольксваген», свой «лейнабензин» и своя резина из буна-каучука. Топливо из угля получалось намного дороже, чем из нефти. Однако было ясно - грядет «война моторов» и свой бензин нужен любой ценой.

В 1932 г. после выборов в Рейхстаг группа промышленников и банкиров выступила с поддержкой Гитлера, в нее входил и Бош, только не Карл, а его дядя Роберт. Карлу нужны были деловые контакты с властью, позже он через коммерческого директора «И. Г. Фарбениндустри» барона Георга Шницлера направил в поддержку Гитлера 400 000 марок. В свою очередь в декабре 1933 г. сам фюрер утвердил соглашение с «И. Г. Фарбениндустри», по которому годовой выпуск синтетического топлива в Лёйне к 1937 г. должен быть доведен до 300-350 тыс.т при полной гарантии протекционистских мер.

Бош неоднозначно относился к нацизму и лично к Гитлеру. Он высоко оценил Гитлера как «человека, который первым ясно осознал безработицу как кардинальную проблему экономического кризиса и был единственным, кто принял меры по ее преодолению». После того, как Гитлер сделал заявление, что «развитие синтетического бензина есть главный залог независимости Германии», Бош сказал: «У этого человека ещё больше здравого смысла, чем я предполагал».

Карл Бош в статье, опубликованной во «Frankfurter Zeitung» под заголовком «Там, где есть воля, есть результат», писал: «Причину я вижу в том, что впервые немецкое правительство после войны не только обещает, но и действует.» Бош выступил в правительстве с предложениями по созданию новых рабочих мест и совершенствованию системы налогообложения. Разумеется, его компания «И. Г. Фарбениндустри» тоже внесла большой вклад в развитие экономики рейха. Для того, чтобы оставаться на плаву, Бошу приходилось публично заявлять насколько он предан режиму. Таким образом, можно сказать, что Бош поддерживал Гитлера, чтобы обеспечить как свои научные исследования, так и продвигать свои личные интересы.

Тем не менее, Карл Бош очень негативно относился к антисемитскому законодательству и поддерживал еврейских ученых в Германии. По этой причине он имел не очень хорошие отношения с Гитлером. Бош видел в репрессиях против еврейских ученых большую проблему и потому критиковал в самых сильных выражениях антинаучную нацистскую политику. Он неоднократно призывал к поддержке науки и образования со стороны правительства и промышленности. От политических санкций его спасла только международная репутация. Бош высказывал мнение, что партии должно принадлежать политическое руководство, а позиции в промышленности, науке и бизнесе должны занимать компетентные люди, а не нацистские политики, которые ничего не понимают в этом.

Гитлер пожелал встретиться с Бошем. Он внимательно выслушал его рассказ. Когда же Бош, воспользовавшись случаем, заговорил о том, что государственный антисемитизм наносит вред научно-техническому потенциалу Германии, фюрер грубо его оборвал и почти впал в невменяемость. Когда Бош сказал, что изгнание ученых евреев из страны отбросит физику и химию в Германии на 100 лет назад, Гитлер закричал:«Тогда мы будем работать сто лет без физики и химии». Вызванному помощнику было сказано, мол, посетитель собрался уйти, и его надо проводить. След в памяти остался. На одной из встреч с промышленниками Гитлер сделал так, чтобы выступления Боша не состоялось.

В 1930-ые годы, получив к тому же нобелевское признание, Бош не был склонен имитировать преданность чуждой ему идеологии. Он, заплатив Гитлеру за привилегии «И. Г. Фарбениндустри», еще надеялся на возможность сотрудничества с властью. После 1933 г. Бошу под давлением нацистских законов и анонимных доносов пришлось уволить всех сотрудников неарийского происхождения, боясь, что компанию экспроприируют как еврейскую.

Бош предложил своему переемнику, потомственному химику Крауху, заняться продвижением синтетического бензина в военных верхах, и тот постепенно вошел в состав администрации Геринга, занялся проработкой четырехлетнего плана подготовки к войне, стал участником комитетов по военным аспектам науки, сырьевым ресурсам, отравляющим веществам. Краух стал ключевой фигурой во взаимодействии «И. Г. Фарбениндустри» с властью. Многое, что было необходимо хотя бы для развязывания новой войны: азотная кислота (порох и взрывчатка), моторное топливо, резина и ряд эрзац-материалов, должно было произведено на «И. Г. Фарбениндустри».

Бош не стал или уже не мог скрывать своих либеральных взглядов и неприязни нацизма. Об этом знали и в гестапо. В конце января 1935 г. стараниями Макса Лауэ и Макса Планка в годовщину смерти Габера (компаньона по изобретению искусственного аммиака) был устроен вечер памяти. Его удалось провести в Далеме (бывший пригород Берлина), где 20 лет Габер возглавлял Институт физической химии и электрохимии.

Габер из-за еврейского происхождения был вынужден покинуть Германию, потеряв здесь всё. Понятно, что Вечер соберет людей, не одобряющих политику партии и правительства, которая приводит к таким прискорбным событиям. Мероприятие было вызовом нацистской бюрократии еще и потому, что оно почти совпадало с отмечаемой датой назначения Гитлера на пост канцлера - 30 января. Министерство просвещения, узнав о начинании Лауэ, немедленно разослало циркуляр, запрещающий присутствие на Вечере лиц, состоящих на государственной службе.

На вечере было много сыщиков, но и много женщин - жен «бюджетников», которым здесь нельзя было появляться. Были друзья по оружию - по химическому, отставные военные и пенсионеры. Бош не только присутствовал лично, но и организовал поездку большой группы старых работников BASF из Людвигсхафена в Далем через всю Германию.

Карл Бош старался противостоять существующему режиму и продолжал работать с отдельными коллегами-учеными еврейского происхождения. Но они быстро умирали в изгнании.

Бош видел большую проблему в угнетении и увольнении еврейских ученых и критиковал нацистскую антинаучную политику. Он неоднократно требовал поддержки науки и образования со стороны государства и промышленности, сохраняя при этом свою международную репутацию против политических санкций. Он утверждал, что важные позиции в промышленности, экономике и науке должны быть заполнены экспертами из этих областей, а не экспертами нацистских политиков. Таким образом он надеялся предотвратить худшее.

Поведение Боша всё отчетливее не соответствовало его рангу. Такой человек не мог оставаться во главе «И. Г. Фарбениндустри». Под давлением нацистского режима в 1935 году он получил отставку. На его место был назначен член НСДАП, военный экономист Герман Шмитц. Бош ещё больше стал стремиться к уединению. Он много времени проводил на своей вилле, но прежние увлечения, по-видимому, были уже не в радость, кроме алкоголя.

Главное здание гаражного комплекса, где размещается музей Карла Боша.



Зимой, когда нет листвы, здание просматривается лучше. Экскурсии для детей и взрослых проводятся на английском и немецком языках.



В 1937 году Бош занял пост президента Общества кайзера Вильгельма после ушедшего в отставку Макса Планка. В 1939 году он начал сотрудничать с DuPont,разрабатывая Nylon и Perlon.

В мае 1939 г. его попросили выступить на приеме в Мюнхенском национальном музее. Близким он сказал, что не может и откажется, сославшись на болезнь. Неожиданно Бош появился в Музее, он был не трезв. Сбивчиво принялся говорить в защиту свободы и независимости науки, Гитлера упомянул всуе один раз и то в неподобающем тоне. Нацисты вскакивали и с руганью покидали зал. Бош не был арестован, но это ещё больше усугубило его изоляцию. Он поддерживал связь лишь с Краухом.

К концу жизни Бош из-за потери важного поста и политического развития Германии страдал алкоголизмом и затяжной депрессией. В 1939 г. предпринял неудачную попытку самоубийства.

Бош чувствовал приближение не только своей кончины, но и конца всему, что ему было дорого. После вторжения фашистов в Данию и Норвегию, Бош сказал сыну, сидящему у его кровати: "По началу, у него (Гитлера) все будет проходить гладко. Франция и, возможно, даже Англия будут оккупированы. Но затем он принесет самую большую беду, напав на Россию. Даже это будет сходить с рук некоторое время. Но потом я вижу что-то ужасное. Все будет абсолютно черным. Небо полно самолетов. Они разрушат всю Германию, ее города, ее фабрики, и также ИГ." Бош скончался за две недели до вторжения фашистов во Францию, 26 апреля 1940 г.


В память о том, что Карл Бош страстно увлекался наблюдением за звездами и у него была отлично оборудованная обсерватория, один из копусов музея создан в виде большой обсерватории. Сейчас там проходят детские научные программы и сменные химические выставки.



В 1997 г. виллу Боша тщательно отреставрировали, сохранив историческую достоверность и добавив современную инфраструктуру (конференц-зал, лифты, освещение, электроворота), в 1998 г. бывший гараж превратили в музей. Правда, исторических экспонатов здесь немного, в основном реконструкция. Его сын после войны отвез в США 38 дубовых ящиков с коллекциями. Собрание 25 000 минералов купил Смитсоновский музей в Вашингтоне. Коллекция более чем четырех миллионов насекомых осела в этом же музее. Телескоп, утешение Боша в течение многих долгих ночей, переехал в Тюбингенский университет, где находится в работе. Большая научная библиотека после войны оказалась на складе в Бруклине. Кто-то в срок не заплатил за хранение и книги были распроданы букинистам в розницу. Превосходное ботаническое собрание различных немецких и европейских мхов, лишайников и печёночников, насчитывавшую свыше 12 000 экземпляров, было передано в Зенкенбергский музей во Франкфурте-на-Майне.

На небесной карте появилась новая звездочка, точнее астероид 7414 Bosch, открытый в 1990 г. в Германии. Открыватели, называя астероид в честь Карла Боша, помимо прочего указывают, что он был увлеченным астрономом, выполнившим некоторые спектроскопические и фотометрические исследования. Также он был известным покровителем наук, в том числе астрономии, и поддерживал обсерваторию Гейдельберг-Кёнигсштуль, Астрономическое общество и Эйнштейновский фонд. Астероид - не звезда и не планета, но все равно память и неплохое дополнение к Нобелевской медали.


Источник - http://moikompas.ru/compas/karl_bosh_-_nobelevskiy_laureat_, http://moikompas.ru/compas/karl_bosh_2_nobelevskiy_laureat_

В наши дни имена Карла Боша и Макса Планка живы в окрестностях Гейдельберга. На высоком холме, возвышающемся над городом, который называется "Трон короля", находится Институт астрономии и обсерватория Макса Планка (там видны две высокие телевизионные башни), а чуть ниже, на уровне замка, можно посетить музей-гараж Карла Боша.



Как-то возле музея нас застал сильный дождь. Сотрудница музея активно махала нам рукой, предлагая переждать стихию в тепле. Мы нашли уютное место на застекленной террасе и попросили кофе. Нам зажгли свечу. Вокруг был устроен маленький зимний сад. Сотрудница была очень общительная, был ранний час и кроме нас никого в музее не было. Кофе оказался бесплатным :) Нам просто помогли пережать дождь.