Десять причин не легализовать проституцию

Приведенные ниже аргументы распространяются на все поддерживаемые государством формы проституции, включая (но не ограничиваясь этим) полномасштабную легализацию публичных домов и сутенерства, декриминализацию индустрии сексуальных услуг, законодательное урегулирование проституции, например, посредством регистрации или обязательных медицинских осмотров проституток, а также любую систему, при которой проституция признана «секс-занятостью» и подается как вариант трудоустройства.

1. Легализация/декриминализация проституции - подарок сутенерам, торговцам женщинами и индустрии секса в целом.

Что скрывается за понятиями «легализация проституции» или «декриминализация индустрии сексуальных услуг»? В Нидерландах под легализацией понимается регулирование деятельности всех составляющих индустрии секса: самих женщин, их клиентов и сутенеров, которые в рамках легализованной проституции переведены в разряд бизнесменов-посредников и законных предпринимателей.

Легализация/декриминализация индустрии секса также преобразует публичные дома, секс-клубы, массажные салоны и прочие места для занятия проституцией в законные объекты коммерческой реализации секса, процветающей ввиду ничтожности ограничений.

Рядовые граждане полагают, что, призывая к легализации или декриминализации проституции, они повышают социальный и профессиональный статус женщин работающих в проституции. Однако повышение статуса проституции как работы возвышает отнюдь не женщину, а секс-индустрию. Люди зачастую не понимают, что, к примеру, декриминализация подразумевает таковую для всей индустрии секса, а не только для женщин. И они не задумывались над последствиями легализации сутенеров в качестве законных предпринимателей или бизнесменов-посредников и придания мужчинам, покупающим женщин для совершения сексуального акта, статуса законного потребителя секс-услуг.

2. Легализация/декриминализация проституции и секс-индустрии способствует росту секс-торговли.

Легализованная или декриминализованная проституция - один из корней секс-торговли. В Нидерландах утверждают, отстаивая легализацию проституции, что такой шаг положит конец эксплуатации бесправных женщин-иммигранток, ввезенных в страну для занятия проституцией. Согласно отчету правительственной Будапештской группы*, 80% женщин в борделях Нидерландов вывезено и продано из других стран (Будапештская группа, 1999 г.: 11). Еще в 1994 году, по данным Международной организации по миграции (МОМ), в одной только Голландии «около 70% женщин привезены из стран Центральной и Восточной Европы» (МОМ, 1995 г.: 4).

Правительство Нидерландов заявляет о себе как о первопроходце в разработке политики и программ борьбы с торговлей людьми, при этом цинично устраняя все законные препоны, мешающие сутенерам, поставкам «товара» и притонам. В 2000 году Министерство юстиции Нидерландов ратовало за введение легальной квоты на иностранных «секс-работников», поскольку голландский рынок проституции требует разнообразия «плоти» (Даттинг, 2001 г.: 16). В том же году голландское правительство добилось вердикта Европейского суда, признающего проституцию экономической деятельностью, что дало «зеленый свет» получению женщинами из ЕС и бывшего соцлагеря разрешений на работу в качестве «секс-работниц» в секс-индустрии Нидерландов при условии, что они докажут, что работают на себя. По данным голландских неправительственных организаций, торговцам людьми такая формулировка выгодна, и они привозят иностранок для работы в секс-индустрии, скрывая факт трэффика (незаконного вывоза и продажи женщин) и обучая женщин тому, как доказать что они независимые «секс-мигрантки».

В январе 2002 года после многих лет частичной легализации в так называемых «эрос», или зонах терпимости, полноценный статус легальной работы приобрела проституция в Германии. Сегодня в этой стране развитие индустрии проституции, института сутенерства и публичных домов идет на законных основаниях. В 1993 году, после первых шагов в сторону легализации, даже сторонники проституции признавали, что 75% женщин в немецкой индустрии проституции были уроженками Уругвая, Аргентины, Парагвая и прочих стран Южной Америки (Алтинк, 1993 г.: 33). После падения Берлинской стены владельцы борделей сообщали, что 9 из каждых 10 женщин в немецкой секс-индустрии были выходцами из Восточной Европы (Алтинк, 1993 г.: 43) и других стран бывшего соцлагеря.

Такой наплыв иностранок в индустрию проституции Германии - в настоящее время возросший, по данным некоторых НПО, до 85% - заставляет усомниться в том, что такие массы людей могли въехать в страну без содействия. Как и в Нидерландах, НПО утверждают, что большинство иностранок были ввезены в страну, поскольку для малообеспеченных женщин было практически невозможно без посторонней помощи обеспечить самостоятельную миграцию с учетом стоимости самого проезда и проездных документов и утвердиться в этом бизнесе.

Связь между легализацией проституции и торговлей людьми в Австралии отражена в отчете Госдепартамента США по правам человека от 1999 года, выпущенного Бюро по защите демократии, прав человека и труда. В обзоре по Австралии говорится, что в штате Виктория, легализовавшем проституцию в 80-х, «ввоз женщин из Восточной Азии для целей секс-торговли является растущей проблемой… Либеральные законы - в том числе легализация проституции на отдельных территориях Австралии - значительно затрудняют принятие правоохранительных мер по противодействию торговле женщинами».

3. Легализация не контролирует секс-индустрию - она расширяет ее.

Вопреки заверениям, что легализация и декриминализация поставит под контроль рост секс-индустрии, в Нидерландах эта сфера составляет 5% национальной экономики (Дейли, 2001г.: 4). За последнее десятилетие, по мере того, как легализовывалось сначала сутенерство, а потом в 2000 году публичные дома, секс-индустрия Нидерландов выросла на 25% (Дейли, 2001г.: 4). Ежечасно женщины всех возрастов и рас практически без одежды выставляются напоказ и на продажу мужскому потребителю в знаменитых витринах голландских борделей и секс-клубов. Большая их часть - иностранки (Дейли, 2001г.: 4), скорее всего, ввезенные и проданные в Нидерланды.

Легализация проституции в штате Виктория в Австралии вызвала обильный рост секс-индустрии. Если в 1989 году в Виктории было 40 публичных домов, то десять лет спустя их число возросло до 94 - и это не считая 84 эскорт-агентств. Прочие формы сексуальной эксплуатации, такие как танцы на столе, садо-мазо, пип-шоу, секс по телефону и порнография, получили возможность функционировать куда более прибыльно, чем прежде (Салливан и Джеффриз, 2002 г.).

Проституция стала вполне приемлемым «субпродуктом» бурного развития туризма и казино в Виктории, где спонсируемые государством казино выдают разрешение на обналичивание фишек и бонусов колеса фортуны в местных борделях (Салливан и Джеффриз, 2002 г.). Превращение женщин в товар приняло значительно более очевидные формы.

4. Легализация питает скрытую, нелегальную и уличную проституцию.

Легализация была призвана забрать проституток с улиц. Но многие женщины не хотят регистрироваться и проходить медосмотры, предписанные законом ряда легализовавших проституцию стран, поэтому легализация зачастую толкает их на улицу. Многие выбирают уличную проституцию, поскольку хотят избежать эксплуатации со стороны новых «секс-бизнесменов».

В Нидерландах проститутки подчеркивают, что легализация или декриминализация индустрии секса не в состоянии стереть позор проституции, зато она делает женщин еще более уязвимыми, поскольку при регистрации они теряют анонимность. Поэтому большинство проституток по-прежнему предпочитают нелегальную, тайную деятельность. Парламентарии, в свое время поддержавшие идею легализации притонов, полагая, что это освободит женщин,
теперь сознают, что легализация фактически усиливает угнетение женщин (Дейли, 2001г.: А1).

Аргумент о том, что легализация была призвана очистить секс-бизнес от криминальных элементов посредством жесткого регулирования, не выдержал критики. В Австралии реальный рост проституции после легализации отмечен именно в нелегальном секторе. С момента узаконивания проституции в штате Виктория число борделей утроилось, и «пропускная способность» каждого возросла. У большинства нет лицензии, но реклама и деятельность не влекут никакого наказания (Салливан и Джеффриз, 2001 г.). В Новом Южном Уэльсе притоны декриминализованы в 1995 году. К 1999 году число борделей в Сиднее увеличилось в прогрессии и достигло 400-500. Лицензии есть у единиц. Контроль над нелегальной проституцией перешел от полиции с ее повсеместной коррумпированностью в руки местных советов и регулирующих органов. У советов нет ни средств, ни сотрудников для уголовного преследования нелегальных дельцов в притонах.

5. Легализация проституции и декриминализация секс-индустрии подстегивает рост детской проституции.

В Нидерландах также утверждали, что легализация поможет покончить с детской проституцией. На самом же деле, уровень детской проституции в Голландии в 90-е годы резко возрос. По оценке организации «Права ребенка» из Амстердама, число детей в проституции возросло с 4 тысяч в 1996 году до 15 тысяч в 2001 году. Согласно оценке, по меньшей мере 5 тысяч детей привезены из-за рубежа. В основном это девочки из Нигерии (Тиггеловен, 2001 г.).

Бурный рост детской проституции отмечен и в штате Виктория по сравнению с другими территориями Австралии, где проституция не легализована. Именно из Виктории поступает большинство сообщений о проституции детей в Австралии. Согласно данным исследования, проведенного в 1998 году организацией ECPAT («Покончим с детской проституцией и торговлей людьми») для Национальной справки по детской проституции в Австралии, было отмечено усиление организованной коммерческой эксплуатации детей.

6. Легализация не защищает женщин, занимающихся проституцией.

Международная коалиция по борьбе с торговлей женщинами (CATW) провела два крупных исследования по секс-торговле и проституции, опросив почти 200 пострадавших от коммерческой сексуальной эксплуатации. Женщины, занимавшиеся проституцией, отмечали, что структуры, где они работали проститутками, почти ничего не делали для их защиты, вне зависимости от того, легальные это структуры или нелегальные. «Единственно кого они защищают - это клиентов».

В исследовании CATW по пяти странам, в рамках которого было опрошено 146 жертв транснациональной торговли людьми и местной индустрии проституции, отмечается, что 80% всех опрошенных женщин пережили физическое насилие со стороны сутенеров и клиентов, и последствия насилия и сексуальной эксплуатации для их здоровья схожи и множественны (Реймонд, 2002 г.).

Насилие, которому подвергались женщины, было неотъемлемой частью проституции и сексуальной эксплуатации. Сутенеры прибегали к насилию по разным поводам и с разными целями. Насилие использовалось, чтобы втянуть женщин в проституцию и сломить их волю, заставив тем самым совершать половые акты. После этого на всех этапах насилие применялось для сексуального удовлетворения сутенеров и как форма наказания, чтобы угрожать или припугнуть, для утверждения превосходства сутенера, чтобы добиться подчинения, наказать женщин за якобы допущенные «нарушения», унизить их, а также для изоляции женщин.

Те женщины, которые все же сообщали о какой-то защите со стороны их «учреждений», при этом отмечали, что в то время, когда с женщинами могло случиться что угодно, ни один «охранник» не был с ними в помещении. Одна женщина, работавшая по вызову, рассказывала: «Водитель был одновременно и телохранителем. Ты должна позвонить ему, когда придешь на место, чтобы сообщить, что все в порядке. Но они не стоят за дверью, пока ты внутри, и случиться может все что угодно».

В исследовании CATW отмечается, что даже камеры слежения, установленные в борделях, призваны охранять сам притон, при этом безопасность женщин - дело второстепенное.

7. Легализация проституции увеличивает спрос на это явление. Она усиливает мужскую мотивацию к покупке женщин для секса в масштабах, значительно раздвигающих социально приемлемые рамки дозволенного.

В странах, где секс-индустрия легализована и декриминализована, многие мужчины, до некоторых пор не рисковавшие покупать женщин для секса, отныне воспринимают проституцию как явление приемлемое. С исчезновением юридических барьеров размываются и социально-этические преграды на пути использования женщин в качестве сексуального товара. Легализация проституции дает понять новым поколениям мальчиков и мужчин: женщины - сексуальный товар, а проституция - безобидное развлечение.

Поскольку мужчинам предлагаются секс-услуги в явном избытке, женщины вынуждены конкурировать в удовлетворении особых наклонностей клиентов, таких как анальный секс, секс без презервативов, связывание, доминирование. С легализацией проституции запреты сами становятся запрещенными. Например, товарным продуктом становится женская репродуктивная способность. Сложилась целая группа новых клиентов, находящих беременность сексуально возбуждающим фактором и желающих ощущать грудное молоко при половых контактах с беременными (Салливан и Джеффриз, 2001 г.).

Реклама вдоль шоссе в австралийском штате Виктория пестрит предложениями женщин как объектов для сексуального использования и учит мальчиков и юношей относиться к женщинам как существам второго сорта. Бизнесменов приглашают проводить свои корпоративные мероприятия в клубах, чьи владельцы поставляют им обнаженных женщин для танцев на столе во время перерывов на чай или обед.По словам владельца одного из борделей Мельбурна, его клиенты - это «высокообразованные профессионалы, приходящие днем, а вечером уходящие домой к своим семьям». Женщины, жаждущие большего равноправия в отношениях с мужчинами, обнаруживают, что их мужчины посещают бордели и секс-клубы. У них есть выбор: либо смириться и принять тот факт, что их партнеры покупают женщин для секса, либо не признавать правды о том, что делают партнеры, либо разорвать отношения (Салливан и Джеффриз, 2001 г.).

Закон правительства Швеции о насилии в отношении женщин от 1997/98 гг. запрещает и преследует покупку «сексуальных услуг». Это инновационный подход, нацеленный на сам спрос на проституцию. Швеция полагает, что «путем запрета на приобретение сексуальных услуг можно противодействовать проституции и ее разрушительным последствиям более эффективно, чем прежде». Более того, данный закон четко указывает на то, что «проституция - это нежелательное социальное явление» и «преграда на пути развития равноправия между мужчинами и женщинами».

8. Легализация проституции не способствует женскому здоровью.

Легализованная система, при которой медосмотры и сертификаты требуются только от женщин и не требуются от клиентов, дискриминационная по отношению к женщинам по самой своей сути. Осмотры «только для женщин» не имеют никакого практического смысла с медицинской точки зрения, поскольку наблюдение за проститутками не защищает их от ВИЧ/СПИДа или заболеваний, передающихся половым путем: болезни им могут передать и передают клиенты-мужчины.

Есть мнение, что легализованные бордели и прочие «контролируемые» учреждение этого толка «защищают» женщин посредством введения правила обязательного применения презерватива. Согласно данным одного из исследований CATW, опрос организацией американских проституток дал следующие результаты: 47% женщин сообщили, что мужчины ждут секса без презервативов; 73% сказали, что мужчины предлагали более высокую плату за секс без презерватива; 45% женщин заявили, что их подвергали насилию, если они требовали, чтобы клиенты использовали презерватив. По словам женщин, некоторые публичные дома действительно ввели правило, требующее от клиентов использовать презерватив, но последние по-прежнему стараются это правило обходить. Признание одной из женщин: «Существует «правило» - использовать презерватив в сауне, но в других местах стороны могут договориться. Большинство парней хотели оральный секс без презерватива (Реймонд и Хьюз, 2001 г.).

На самом деле вопрос использования презерватива был отдан на откуп самим женщинам, и они чувствовали постоянное давление предложений дополнительных денег. Одна женщина призналась: «Я была бы лгуньей, если бы сказала, что всегда использовала презерватив. Как только возникала возможность еще подзаработать, презерватив летел в окно. Я искала дополнительного заработка». Многие факторы не способствуют применению презервативов: желание женщины заработать; меньшая привлекательность женщин зрелого возраста в глазах мужчин; конкуренция со стороны притонов, где презервативы не обязательны; давление со стороны сутенеров, требующих секс без презерватива за большие деньги; нужда в деньгах для удовлетворения пристрастия к наркотикам или выплаты долгов сутенерам; общая неспособность женщины распоряжаться собственным телом в публичных домах.

Так называемые «правила безопасности» в борделях не могли уберечь женщин. Даже в тех местах, где формально осуществлялся контроль за поведением клиентов и работали «вышибалы», женщины, по их же словам, подвергались избиению со стороны клиентов и временами даже владельцев борделя и их приятелей. Даже если и был кто-то, кто вмешивался и усмирял разбушевавшихся клиентов, женщины все равно жили в атмосфере постоянного страха. Несмотря на то, что 60% опрошенных женщин сообщили, что покупателям иногда не позволяли избивать их, половина из них тем не менее призналась, что они думали, что их «посетители» могут их убить (Реймонд, 2002 г.).

9. Легализация проституции не укрепляет выбор женщины.

Большинство женщин, занимающихся проституцией, осознанно не выбирали себе проституцию как
вид занятости. Их не осеняла мысль, что они хотят стать проститутками. Такой «выбор» было бы вернее охарактеризовать как «стратегию выживания». Это скорее не согласие, а попытка подстроиться под те скудные варианты, что есть у женщины-проститутки. Это подчинение продиктовано обстоятельствами, требующими адаптации к условиям неравенства, выстроенным потребителями, которые платят ей за исполнение всех своих прихотей.

Большинство опрошенных CATW женщин сказали, что выбор карьеры проститутки может обсуждаться исключительно в контексте отсутствия других вариантов. Большинство подчеркивали, что у женщины, занимающейся проституцией, иных вариантов мало. Многие называли проституцию последним вариантом или вынужденным способом сводить концы с концами. Согласно одному из исследований, 67% опрошенных CATW чиновников правоохранительных органов выразили мнение, что женщины идут в проституцию вынужденно. 72% опрошенных представителей социальных служб не верили, что женщины идут в секс-индустрию добровольно (Реймонд и Хьюз, 2001 г.).

Разделение таких понятий, как вынужденная и добровольная проституция - как раз то, на чем настаивают представители
поскольку если такое разделение можно использовать для легализации проституции, сутенерства и публичных домов, это даст индустрии безопасность и юридическую стабильность. Женщины, подающие в суд на сутенеров и преступников, вынуждены будут доказывать, что их «принудили». Каким же образом женщина-маргинал сможет когда-либо доказать факт принуждения? Если заставить проститутку доказывать факт силового принуждения при «приеме на работу» или в процессе таковой, то юридическую защиту смогут получить лишь немногие, при этом из мужчин-нарушителей наказание понесут единицы.

Занимающаяся проституцией женщина вынуждена без конца лгать о своей жизни, о своем теле и сексуальных ощущениях. Ложь - часть «должностной инструкции» такой женщины, особенно когда мужчина спрашивает ее, понравилось ли ей. Сама система взглядов на проституцию выстроена на ложном представлении, что «женщине это нравится». По словам некоторых жертв проституции, им потребовались годы после завершения «карьеры» на то, чтобы осознать, что проституция не была их свободным выбором. Ведь отказываться от собственного права на выбор означало отрицать самих себя.

Несомненно, находятся женщины, которые говорят, что сознательно стали проститутками, особенно, если это слова «на публику» под аккомпанемент подсказок от секс-дельцов. Но так же можно сказать, что некоторые сознательно начинают принимать опасные наркотики, такие как героин. Однако даже если люди это делают сознательно, мы не перестаем считать, что наркотик вреден для них, и лишь немногие ратуют за легализацию героина. В подобной ситуации определяющим фактором является не согласие человека, а реальный вред для него.

Даже в отчете за 1998 год Международной организации труда при ООН, в котором предлагалось рассматривать индустрию секса в качестве законного сектора экономики, отмечается, что «…проституция - одна из наиболее отвращающих от себя форм труда; по данным исследований в четырех странах, женщины работали «с тяжелым сердцем», «чувствовали принуждение» либо «испытывали угрызения совести» и относились с презрением к самим себе. Значительная часть опрошенных заявила, что хочет уйти из секс-индустрии, если получится» (Лим, 1998 г.: 213).

Подобно женщинам, которых избивают супруги, женщины, занимающиеся проституцией, зачастую отрицают факт насилия над собой, если им никто не предлагает разумной альтернативы такой карьере.

10. Женщины, работающие в проституции, не желают ее легализации.

Согласно исследованию по пяти странам, проведенному Коалицией по борьбе с торговлей женщинами и финансированному Фондом Форда, большинство из 146 опрошенных женщин категорически заявили, что проституцию не следует легализовывать и расценивать как законную занятость, предупреждая о том, что легализация станет новым фактором риска и вреда для женщин и орудием в руках и без того не гнушающихся насилием клиентов и сутенеров (Реймонд, 2002 г.). «Ни в коем случае. Это не профессия. Это унижение и насилие со стороны мужчин». Никто из опрошенных женщин не хотел, чтобы их дети, члены семьи или друзья зарабатывали деньги проституцией. Вот слова одной из них: «Проституция украла у меня жизнь, здоровье, все».

Заключение:

Законодатели придерживаются превалирующего мнения легализации, потому что они не находят другого успешного выхода. Однако, как сказал комиссар Скотлэнд Ярда: «Необходимо быть осторожным легализуя какое - либо явление, только потому, что как кажется, нет другого выхода».

Мы мало слышим о роли секс-индустрии в создании всемирного секс-рынка женщин и детей. Вместо этого мы много слышим о превращении проституции в лучшую работу для женщин путем регулирования и/или легализацию через союзы так называемых «секс-работников» и путем кампаний, предоставляющих презервативы проституткам. Но никто не может предоставить альтернативу проституции. Мы много слышим о том, как удержать женщин в проституции, но мало слышим о том, как помочь женщинам выйти из проституции.

Правительства, которые легализуют проституцию как «секс-занятость», будут иметь огромную экономическую долю в секс-индустрии. Постепенно это приведёт к увеличению их зависимости от секс-сектора. Если проститутки будут считаться работниками, сутенеры бизнесменами, а клиенты потребителями секс-услуг, соответственно легализуя проституцию как экономический сектор, тогда правительства могут снять с себя ответственность за предоставление женщинам приличной и подходящей работы.

Вместо легализации проституции государство могло бы сократить спрос путем наказания мужчин, которые покупают женщин как проституток, и поддержать развитие альтернатив для женщин, занятых в проституции. Вместо получения дохода в экономику путем налогообложения секс-индустрии правительства могли вкладывать средства в будущее женщин, эксплуатируемых в проституции, путем предоставления экономических ресурсов из конфискованного имущества секс-индустрии, чтобы предоставить реальные альтернативы для женщин, занятых в проституции.

Отсюда