Одновременно
МамочкаУбираю все тексты под кат, чтобы не выливать эту боль в открытое пространство.
Сегодня ездили в морг. Странное наблюдение - табличка со словом "морг" была приколочена поверх баннера с новогодними пожеланиями. Парадоксальное соседство - огромная растяжка на заборе больницы - на картинке новогодние шары, брызги шампанского, подарочные ленты, слова поздравления, а рядом - маленькая белая табличка с четырьмя короткими свидетельствами смерти. Морг. В котором находится мама. Этого соседства не может быть в принципе и тем не менее оно есть.
Принять подобное невозможно, можно просто отметить внутри себя, как-то пронаблюдать и идти дальше, откладывая это переживания на потом, на "тогда" когда появятся силы задуматься о том, что мамы не будет уже никогда. Что это история вечности.
Мы пошли в морг втроем - я, мой муж и мой брат, которого я не видела целых четыре года. Ему 22, а он сгорбленный как старик, хотя выше меня и моложе ровно на десять лет.
Он шел, неловко перебирая длинными худыми ногами в осенних кроссовках, сутулясь, путался в снегу, хотя и смотрел при этом только перед собой. Казалось что еще один порыв ветра и его сдует как ветку, которая не может существовать без опоры. В отличии от меня, он жил с мамой все долгие годы ее алкоголизма, жил и тонул вместе с нею, сплетясь в один болеющий организм. Я смотрела на его спину и понимала что он еще не осознает того что осознаю я. И это было и хорошо и плохо одновременно.
Самое тягостное впечатление дня - это конечно сам морг. Очень много народу, опустошающая бесприютность - тусклый свет, повсюду гробы, в некоторых лежат люди, некоторые стоят пустыми, множество железных подставок, тоже пустых. Мы случайно зашли через служебный вход и увидели тела и деревянные, простые ящики из фанеры - очень узкие, обшарпанные, кажется что дотронешься и сразу будут занозы - такие делают для людей за которыми никто не придет.
Мы вышли оттуда и на автопилоте дошли до центрального входа. Несколько кабинетов, люди молча, растерянно ходят от двери к двери, все держат в руках бумаги - паспорт, пенсионное свидетельство - вот что было у нас, у других - заключения, справки, какие-то выписки из больницы - свидетельства жизни души на земле - ворох бесконечных бумаг, бессмысленных и таких важных одновременно.
Мы нашли кабинет, никто не знал кто будет последним и мой муж, как ему свойственно, решительно зашел туда не оборачиваясь и не стучась. Он никогда не смотрит по сторонам, только на цель и в каких-то обстоятельствах это наверное, очень нужное свойство характера.
- Вскрытие будет в пятницу, хотите быстрее - 4800 - сказал какой-то дядечка с пустыми глазами
Я не поняла о чем он вообще говорит.
- Что вы имеете ввиду? - спросила я его, не веря в происходящее. Не веря в этот кабинет, в ветер, сквозящий из заклеенного окна, не веря в этот казенный стол, на котором лежала огромная канцелярская книга, в которой записано ее имя. Родное имя моей мамы.
Наверное так выглядит чистилище - подумала я. Очереди, кабинеты, тусклые лампочки под потолком, пустые глаза должностных лиц, безразличная, выработанная в привычку агрессия и вместо формального сочувствия одна и та же повторяющаяся фраза (я насчитала 5 или 6 повторений) - Вскрывать будете срочно или ждете до пятницы?
Вскрывать.
Мозг отказывался верить что эти слова относятся к моей маме. К моей маме. К мамочке, которая должна сейчас позвонить и сказать - Женечка, ну как вы там? У меня все хорошо, иду домой с работы, только вот зашла в магазин.
Мне срочно понадобилось ей позвонить. Я постоянно хочу ей позвонить последние бесконечные сутки и поэтому не ношу с собой телефон.
Я автоматически начала рыться в карманах, не слушая пустого человека с его постоянным вопросом про вскрытие.
- Мы заплатим - сказал муж
- А зачем? - спросила я - Вскрывать тело зачем? - это был мазохизм, но я не смогла удержаться
- Мы вскрываем всех - безразлично бросил пустой человек, так словно говорил о консервных банках, а не о людях, чьи родные и близкие растерянно бродили по коридорам этого странного морга с кипой документов в руках.
Они искали смысл и присутствие жизни, а находили только безразличие и выставленные счета.
Пустоту.
Мы прошли мимо окошка с надписью "касса", возле которого нужно было согнуться и втиснуться в узкий проход, чтобы оплатить главный счет совести - вскрытие, погребение, кремацию - у каждого свое решение и один ритуал.
Не отпевание - оплата.
Потом были документы, документы, бесконечные документы.
Найти свидетельство о смерти бабушки. Найти кладбище. Выбрать кремацию или захоронение. Узнать как это видела мама.
Обзвонить ее друзей. Позвонить на кладбище, купить фоторамку.
Я зациклилась на последнем. Это было моим планом дня.
Я выбрала мое любимое ее фото. Молодая, красивая, но все равно грустная мамочка. Тогда она как раз потеряла отца и закончила школу.
Впереди у нее был филфак ЛГУ, первое замужество и первая влюбленность.
Первое путешествие к морю с друзьями, первая романтическая луна, первое новогоднее студенчество.
Я так мало о ней знала.
Я просто выбрала фото и купила фоторамку и купила черную ленточку, которую неумело намотала на фотографию, чтобы она выглядела как и положено - траурной, а не просто лишь памятной.
Не могу сказать что у меня получилось, но после этого невероятно долгого дня, я снова посмотрела в глаза своей маме, чтобы осторожно коснуться внутри себя этого ощущения.
Чтобы снова понять и почувствовать.
Что я люблю ее невероятно сильно.
И что несмотря на это, я потеряла ее. Навсегда.
И все это вместе - и жизнь и любовь и присутствие и потеря - все это происходило и существовало именно так - как табличка со страшным словом "морг" на фоне новогоднего поздравления.
Одновременно.