Об истериках.

Пишу, отчасти, на эмоциях от прочтения Юлиной записи про истерики. А отчасти потому, что хочу запомнить для себя. Поначалу сомневалась, писать об этом или нет.

У Адюшки снова пошел какой-то мини-кризис. Значительно легче, чем в два года, но, тем не менее. И в среду, перед днем рождения, у Ады была, пожалуй, самая масштабная, на данный момент, истерика.

Дело было так.

Поехали мы по магазинам, закупаться к ДР. Так вышло, что время у нас было расписано буквально по минутам, потому что мы на неделю уезжали отдыхать, потом ездили с визитом к бабушке и дедушке, и на подготовку торжеств у нас осталось два дня: среда и пятница. Поэтому в среду мы сначала поехали в METRO (я открыла для себя этот магазин. Он не дешевый, но, если покупать исключительно по акциям, получается выгодно, дешевле, чем в Ашане). К сожалению, все, что нужно, мы там не нашли, поэтому пришлось еще и в Ашан заехать. Заодно и забрать в магазинчике рядом Адин подарок. Я понимала, что дети устали и голодны, поэтому, помимо вкусняшек (типа кашки в пакетиках, они ее обожают), было решено зайти в Макдональдс. Аде берем наггетсы (когда-то мы вынуждены были остановиться в маке на перекус, Аде было около полутора, дело было в дороге, макдак - самое надежное место, и я буквально изнасиловала кассиров в мозг на тему состава. Наггетсы у них вполне ничего) и дольки, морковные и яблочные. Данке перепадают те же дольки. В общем, покушали мы, и я собралась в туалет. Ада вызвалась со мной. Она была в трусиках, с собой у меня накладное сидение. Ну, ок. Данка засыпала, в эрго-рюкзаке, поэтому снимать я ее не стала, пошла с ней. С мужем она засыпать не станет, станет орать до моего возвращения. Адюшу посадила в коляску.

Приехали в туалет, заехали в широкую кабинку, знаете, которые для инвалидов. В остальные даже одна я с трудом влезаю. А уж я + Ада + Данка в эрго... Посмотрела я на сидение... Грязное, в каплях мочи. Ада сидит в коляске, держит в руках по наггетсу. Вернее, их остатки.

- Ада, мы в туалете, здесь очень грязно, положить наггетсы некуда. Пожалуйста, либо быстро доешь их, либо мы их выбросим, потому что руками грязными их держать нельзя.

- Нет, мама, я хочу потом доесть.

Я еще раз объясняю все вышесказанное, начиная готовить "трон". Вытираю унитаз салфеткой, разворачиваю накладку на сидение, устанавливаю ее. Мои руки касаются самого унитаза (обода). Я как раз в третий раз объясняю Адюше варианты действий с наггетсами. И тут она, стремясь пойти писать, разворачивается, сует их мне в руки и начинает слезать с коляски. Наггетсы я выкидываю.

Все.

Ада включает сирену. Чтобы вы понимали, Ада не плачет. Она вопит. ОЧЕНЬ громко, очень высоко, почти на ультразвуке "АААААААААААА", и еще так, что голос подрагивает, как при хрипе. Туалет. Акустика.

- Мама, зачем ты выбросила наггетсы??? Я хочу их съесть!!! Достань их! Я буду их потом есть!!!

Я начинаю терпеливо объяснять снова, что я выбросила их в ведро с бумагой, люди попу этой бумагой вытирали, наггетсы в каках, есть их нельзя, подерждать я их не могла, потому что я держалась руками за унитаз, а он грязный...

В процессе я сажаю Аду на сидение. Она орет. Орет. Орет. Я объясняю. Применяю проговаривание эмоций. Пытаюсь увещевать. Пытаюсь посочувстовать. Без толку. Минуты три проходит. Ада не писает, и, понятное дело, не пописает, в этом-то состоянии. Прошу ее слезть. Безрезультатно. А меня саму уже подпирает, шопипец. Прошу еще дважды. Бесполезно. Ребенок орет на ультразвуке, требует доесть наггетсы, нет, мама, именно ЭТИ наггетсы, новые я не хочу! Нет, я не хочу мармелад, достань мне наггетсы. Нет, я не хочу их сама доставать, они грязные. Нет, не доставай, я не буду их есть.

Я прошу ее слезть, чтобы я могла пописать, а она пока успокоится и тоже пописает.

Нет, мама, я буду писать сама. Потом. Я сейчас не хочу, я плачу.

Я снимаю ее с унитаза (у меня Данка в эргорюкзаке, спереди, помните, да?). Снимаю штаны, сажусь сама писать. Ада набрасывается на меня, начинает царапать мне бедро и колотить кулаками. Терплю, потому что писать хочется очуметь как, делаю свои дела, надеваю штаны, поворачиваюсь к ней. Понимаю, что мне ее надо вывести, любой ценой. Потому что, блин, ультразвук, акустика, зрители, общественное место и туалет. Предлагаю ей надеть штаны, пойти со мной, успокоиться, потом снова прийти и пописать.

Ада начинает вопить еще сильнее, хватается руками за унитаз, тут же, этими же руками, размазывает слезы по лицу, садится голой, простите, писькой и попой на пол, валится, начинает кататься. Я начинаю орать. Потому что пол визуально очень грязный. И я уже в красках представляю, как лечу вагинит с вульвитом, и как остаюсь без внуков. И все это на фоне непрекращающейся кишечной инфекции. Я пытаюсь ее поднять, она бьет меня, извивается, отталкивает. Я выворотила себе два ногтя. С мясом. Они держатся, но раны глубокие, синяки, слава Богу, под маникюром не видно. У меня же спереди еще и 9 кг Даны, вы помните? А Ада, как бы, почти 18 кг... Мне удается ее поднять и почти бросить на коляску (положить не удается, потому что она выворачивается, я банально не удержала). Честно, шлепнула. Один раз. Легко - пытаясь переключить. Попала по джинсам, Ада, похоже, и не почувствовала. У Даны тоже начинается рев. Ада верещит "Мама, я какать хочу, дай мне какать". Понимаю, что ни какать, ни писать она не будет, но сажаю снова. Лишь бы замолчала. Есть такая национальная изба. Фигвам, называется. Верещит и верещит, и про наггетсы, и про "хочу какать". Я то ором, то уговорами, пытаюсь ее увести. В итоге, проходит минут 15 от начала сцены. Я ее все-таки опять поднимаю, говоря, что я уже не могу, хватит сидеть, пошли отсюда. Ада верещит "я какать хочу".

...и, собственно, из-за чего я это писала. В этот момент женский голос из-за двери орет "Откройте немедленно! Что у вас там происходит! Хватит издеваться над ребенком!!!". И следом баба стучит в кабину со всей дури, дергает за ручку. Я открываю дверь. Стоит дама, лет пятидесяти. Вернее, как. Пытается ворваться в кабинку. Дана начинает орать по-настоящему: чужая тетка ее пугает. Я, краем глаза, вижу полные ужаса Адины глаза (она сейчас гиперстеснительна, а стоит, простите, со спущенными штанами: она же не давала мне их надеть).

- Вы что делаете??? У вас уже десять минут ребенок орет!

Адины глаза придают мне сил. Я буквально собой оттесняю даму назад и строго, но вежливо спрашиваю:

- Вы что, никогда детских истерик не видели?

Дама несколько стушевалась, видать, от моего напора.

- Так успокойте ее!!!

Я улыбаюсь, разворачиваюсь, беру детскую накладку на унитаз и надеваю даме на голову...

Нет, конечно же, нет. Но очень хотелось. На самом деле, я сказала, что я именно этим и занимаюсь, потребовала, чтобы дама вышла и сообщила ей, что то, что она делает, называется вмешательством в личную жизнь, и недопустимо так себя вести. Дама, что-то буркнув под нос, удалилась в соседнюю кабинку.

Мне хотелось надеть ей на голову не только накладку. А еще и макнуть головой в унитаз, долбануть об стену... Ну, вы понимаете. Одним она меня выручила: Ада испугалась, бросилась ко мне, обняла. Я, поймав момент, подогрела ее страх, объяснив (шепотом на ухо), что сейчас тетя вызовет полицию, а те могут подумать, что я Аду обижаю, и заберут ее от меня. Уверена, что я сделала неправильно. Но я не готова с этим столкнуться второй раз. И, да, я реально боюсь больных на голову граждан с "активной" жизненной позицией.

Мы вышли, Ада еще долго всхлипывала. Дама прошла царственно мимо нас, смерила меня уничижающим взглядом, обронив "бедный ребенок". Я, не сдержавшись, таки тихо прокомментировала ей в спину, что она идиотка, но потом опомнилась и объяснила Аде, что намерения у тети были хорошие, только вот воплотила она их так себе.

После истерики у Ады осталась не злость на меня, не опустошение от пережитого, не облегчение, а страх. И она еще два дня прибегала ко мне со слезами, бросалась обниматься и спрашивала: "А тетя не придет?"

А тут еще мне подруга прислала ссылку на статью в Инстаграмме, про мужика, который в аналогичной ситуации заснял на телефон маму с тремя детьми и полицию вызвал. Герой, мать его. У меня около семи лет назад был случай дурацкий, когда я в метро в драку влезла. Ехала поздно, в вагоне, как обычно, не протолкнуться, Здоровый пьяный бугай со славянской мордой начал мордовать маленького и худенького узбека. Я сейчас вопрос национальностей и ксенофобии не поднимаю, и вас о том же прошу. Но весовые категории были не равны. А это нечестно. ВЕСЬ вагон сидел, языки в жопу засунув. И мужики, и бабы. А меня перемкнуло, и я, вместо того, чтобы вызвать полицию, почему-то бросилась бугая оттаскивать. Словила в живот: он от меня кулаком отмахнулся. Но, когда он начал ко мне разворачиваться, поднялись, наконец-то, наши мужики, скрутили его и вывели на остановке на платформу. Я нормально доехала, но мне еще два дня было смеяться больно.

И мне каждый раз хочется спросить: товарищи активные граждане, желающие защитить ребенка от злобной матери, а слабо вам со взрослыми, а? Почему автохамов не заснять? Почему некрасиво ведущих себя приезжих не заснять?

А на мать можно наорать. Онажемать. А онижедети. А детей, как известно, каждый воспитывать может. И своих, и чужих. И активные граждане в воспитании чужих разбираются лучше всех.