Дети делают нас уязвимыми

Жизнь моя до 30 лет была весьма насыщенной, чему я очень рада. Конный спорт, футбол, походы, прыжки с парашютом... На многое сейчас не хватает то времени, то денег, а прыгать с парашютом сейчас просто страшно, ибо, когда отвечаешь только за себя, всё гораздо проще, а сломанных ног, рук там хватает. Смертельных случаев не было у них, но месяц больницы, операция и три месяца на костылях - тоже сомнительное удовольствие, которым закончился прыжок с парашютом для моей сестры. Я прыгала 6 раз (или больше? уже не помню), обошлось без травм.

А одна из поездок по достопримечательностям Кавказа, едва не закончилась очень... В общем, сидеть под дулом автомата дагестанцев в камуфляже без опознавательных знаков, в горной местности типа "кричи не кричи" - даже сомнительным удовольствием не назовешь. Страшно. Эдакий животный ужас, сворачивающийся тугим клубком где-то внизу живота. Страх за жизнь и здоровье детей такой же животный. Я сумасшедшая мать. Материнство заставило меня отрастить зубы и когти, но иногда этого недостаточно.

31 января Ванька заболел, как тогда казалось, простым ОРЗ. Оказалось, мононуклеозом. Температура 39.4, ненужные антибиотики, дизбактериоз, понос, боли в животе... Море удовольствия. И вот 10 февраля мы вздыхаем с облегчением - у ребенка все хорошо. А 11 февраля мама вызывает меня с работы, едва я успеваю туда доехать. У Вани сильно болит живот, очень сильно и понос просто водой. Температура в норме, рвоты нет. Еду домой. Инфекционки боюсь до смерти, поэтому пытаюсь решить вопрос в платной клинике. В общем, не решили. Вызываю скорую. Они в два голоса меня убеждают, что хирургической патологии нет, но предлагают госпитализацию. А дома - под мою ответственность. Прошу актив через два часа. За два часа Ваньке становится хуже. С бригадой поругалась, но добилась того, что повезли нас в больницу Святого Владимира. Это было уже 7 часов вечера... Осмотр, кровь. Лейкоцитоз и боли в животе, хирургию не исключают. УЗИ. Рентген. Возвращаемся в приемное, прибегает хирург и снова ведет нас на УЗИ. Там нас встречает очень строгая женщина и представляется главным хирургом. Переделывает узи. Транзиторная инвагинация кишечника. То, что она транзиторная, мой мозг осмыслил позже, тогда я услышала только "инвагинация кишечника". Мне хотелось, чтобы все это оказалось ночным кошмаром... У Ваньки до кучи красноватое горло и жесткое дыханье. Два рентгена, один, чтобы исключить пневмонию, что уж совсем ни в какие ворота - ну какая пневмония без температуры и кашля. Хрипов нет. Даже спорить не стала, так мы измучались. В хирургию нас положить не могут, что логично, к оперированным детям с таким букетом... Инфекционное отделение. Боксированное. Кишечное. Мой страшный сон. Отказываюсь, на что тетенька сообщает мне, что дома транзиторная форма за два часа может перейти в постоянную, а к утру без помощи - это некроз кишечника и ребенок инвалид. Соглашаюсь на госпитализацию. В приемном Ваньке делают клизму, чтобы снять боли в животе, ибо он плачет просто не переставая. Процедура для него зверская, держали втроем, но после нее, действительно, полегчало. Потом везут в отделение.

Первое, что бросается в глаза - чистота, запах антисептиков, тишина. Боксированное отделение, это когда в палате есть кладовка для верхней одежды и обуви, туалет и душ, предбанник с горшками и окошко, через которое дают еду и забирают обратно посуду. В коридор выходить нельзя, только если на кровь в процедурку, на экг в отделении или на узи - это через улицу в соседнее здание. Время часов 11 вечера. Мы измучаны, Ваня плачет и хочет спать, меня трясёт. При входе заполняю еще кучу бумаг и мы идем в палату. Переодеваю Ваньку и переодеваюсь сама, все это в темноте, холодно, в палате еще три мамы с детьми. Полтора, два и четыре года. Один младенец всю ночь плачет, у второго рвота, девочка постарше спит. Ванька тихонько скулит от боли. Приходит хирург. Ванька минут через 10 бежит на горшок. В горшке кровь. Снова прибегает хирург. Медсестры берут анализ кала на все. Ванька еще пару раз за ночь пугает меня содержимым горшка, снова приходит хирург. Приносят таблетки... Адская ночь. Утром кровь из пальца, из вены и узи. Осмотр хирурга и педиатра. На узи инвагинации кишечника уже нет. Я немного выдыхаю. Жду протокола, чтобы понять исключили ли псевдомембранозный колит. К обеду приходит педиатр. Исключили. Анализы на все отрицательные. Сильное воспаление толстого кишечника. Болей почти нет, но содержимое горшка просто жуть жуткая. Еда и кровать мне не положены. Хорошо хоть мы с Ванькой не толстые, уместились. Три дня на одном кофе. Мама привезла в термосе. Есть не хотелось совсем, поэтому от продуктов из дома отказалась. Из развлечений только планшет. Дети одурели от скуки. Больничная еда, вроде, и приличная, но Ваня не ест даже в саду и дома накормить проблема. Весь день на печенье (разрешил врач). Выклянчиваем разрешение на пустую гречку из дома. Мама привозит в термосе. Наконец, Ваня перестет канючить, что хочет есть. Врачи и месестры выше всяких похвал. Нас ни минуты не оставляли без внимания, все назначения обосновывали, про результаты всех обследований сообщали. Чистота в отделении стерильная.

Следующая ночь прошла спокойно. Ваня спал. Живот прошел. Стул дважды в день, уже без крови, хоть и нормальным не назовешь. Утро началось с обхода. И тут выясняется, что всех наших соседей выписывают - они поступили раньше, а нас нет. У меня паника. Говорю врачу, что сейчас нам подселят свеженький ротавирус и повезем мы завтра домой подарок младшему, не говоря уже про Ваньку, которому ротавирус вот сейчас вообще не кстати. Врач со мной соглашается. Собираемся домой, хоть мне и не хочется. Страшно, ибо Ванькино состояние оставляет желать лучшего и врач не очень хочет нас отпускать. Врач уходит. Потом возвращается и обещает нас переселить в "незаразную" палату, к девочке. Наши соседи отправляются по домам, а мы в другую палату. Там девочка чуть старше двух лет, уже из "команды выздоравливающих". Ванька мается от скуки и от голода. Живот больше не болит. Ночь проходит спокойно. Утром нам сообщают, что выписывают. Звоню мужу. Это пятница. С обеда он убегает с работы и приезжает за нами. Выписываемся с кучей рекомендаций по диете и целым списком таблеток. С порога идем мыться)). Все в стирку. Проглатываю кофе, даю маме цу и мы с мужем на выходные уезжаем в пансионат. Поездка была запланирована давно и даже оплачена. Но, конечно, про нее я и не вспомнила. Посмотрев на меня, мама сказала, что я на себя не похожа и выпроводила меня отдохнуть. Мы были в часе езды от дома, держали руку на пульсе и могли хоть среди ночи рвануть домой, "если что". Вечером, от маминого звонка, я подпрыгнула, телефон брала трясущимися руками. Оказалось, что мама не может найти Ваньке пижаму)). Вот тогда я и сама ощутила, что я не в себе. Не могу сказать, что отдохнула хорошо. В основном спала. Отходняк. Потом я несколько дней ела фенибут, ибо меня трясло от мыслей обо всем произошедшем и о том, чем еще нам это может аукнуться. Неделю просидели с Ванькой дома. Из больницы ничего не привезли. Ваня очень скучает по саду. Все потихоньку отходим от стресса. Ваня допивает таблетки. Строжайшая диета. Восстановление кишечника - это очень долго. Страдает от диеты и отсутствия привычных сладостей, но ведет себя мужественно, ибо все прекрасно понимает. С моей стороны огромный респект всему персоналу больницы Святого Владимира. Очень всем благодарна.

Такого ужаса, как в тот момент, когда мне сказали, что при отказе от госпитализации я подписываю бумагу, что знаю о возможном летальном исходе у ребенка с такой патологией, я не испытывала даже 20 лет назад под дулом автомата. И да, к своему здоровью я тоже стала относиться иначе. Дети - это счастье. Берегите деток.