Интервью с Малышевой
Это... это... это без комментариев
Елена Малышева: «Если нас спрашивают про половой член, мы будем говорить про половой член и не будем называть его нефритовым стержнем»
Ведущая телепередачи «Жить здорово» Елена Малышева — о просвещении, тайм-менеджменте и ценностях
- ТЕКСТ:
- ФОТОГРАФИИ:
- 65422
Елена Малышева: Сразу хочу сказать, судя по тому, как вы работаете, работать вы не умеете. Итак, как должен работать журналист, если он хочет чего-то достичь? Журналист должен иметь с собой ноутбук и должен все сразу впечатывать. Архаичные поездки с блокнотами, с диктофонами — это позапрошлый век. В нашей программе запрещено писать руками, что-либо записывать на диктофон, потому что мы делаем ежедневную программу. Если бы нам надо было что-то писать, а потом переписывать, а потом отслушивать, а потом расшифровывать, то мы бы и одной программы не выпустили. Мы все записываем сразу в компьютер. Когда идет собрание, у нас любой человек может войти через «Гугл» в интернет и в наши документы внести любые изменения. Я терпеть не могу эти интервью, когда я час с вами беседую, потом вы пишете свои вирши, а я еще должна читать. Это просто конец света. Я хочу, чтобы вы приходили с компьютером и в конце встречи читали бы мне интервью.
Я не понимаю, на какое устройство вы меня записываете. Вам должно быть стыдно! У меня есть подруга, ей 80 лет, она корреспондент «Российской газеты», бабушка, она ездит с компьютером и в конце встречи читает тебе твое интервью. А вы молодые девчонки как будто из XIX века. Вы будете слать мне свои тексты, мне придется вдумываться, читать, исправлять, перепечатывать. Колоссальная трата времени.
БГ: Ваша программа славится своей наглядностью.
Малышева: Да, мы этим гордимся. У нас совершенно уникальные макеты: сердца, храпа, эрекции, депрессии, сперматозоида. Наше огромное сердце сделано из строительной пены. Наши художники используют пищевую пленку, трубочки для коктейлей для обозначения кровеносных сосудов и нервных окончаний, светодиодные ленты, воздушные шары. Надувных штук у нас много, у нас одинаково выглядит депрессия и эрекция. Когда на программу приходят коллеги-врачи, у них дух захватывает: «Вот бы нам такие студентам показывать!» Мы хотели бы сделать выставку наших макетов, но пока нет продюсера, который бы за это взялся.
БГ: Как вы придумываете темы?
Малышева: У нас большой коллектив, но придумывают идейно, конечно, редакторы. Шеф-редактор Евгения Логинова, креативный продюсер и мой сын Юрий Малышев и редакторская группа из двух человек. Итого четыре человека творцов. Все собрания мы посвящаем художникам-декораторам, химикам и фокусникам. Мы говорим, что бы мы хотели видеть, а они говорят, что могут сделать. Это очень непростой вопрос. Мы всегда хотим, чтобы все двигалось, а это сложно. Но редактор должен не просто предложить идею макета, мол, я хочу, чтобы сердце билось, все кружилось и т.д. Он должен сказать: я хочу, чтобы сердце сокращалось, вот что я нашел в интернете, вот что я нашел в программах других стран мира, нам это подходит, это не подходит и т.д. То есть мы когда говорим с художниками на утверждении макетов, мы предлагаем идеи не абстрактные, а конкретные. Очень многое они предлагают сами.
«КОГДА НА МОЕМ ТЕЛЕФОНЕ ВЫСВЕЧИВАЕТСЯ «КОНСТАНТИН ЭРНСТ», Я ВСТАЮ»
БГ: А если тему невозможно представить наглядно?
Малышева: Если тему невозможно представить наглядно, мы от нее отказываемся однозначно. Наша цель — максимальная простота и наглядность. Чтобы каждый дурак не понял, а понял. Эти слова принадлежат моему научному руководителю, профессору Меерсону. Он так говорил про научные статьи: «Научная статья должна быть написана, как брошюра из библиотечки солдата и матроса. Чтобы каждый не понял, а понял».
БГ: Есть западные программы, на которые вы ориентируетесь?
Малышева: Сейчас уже нет. Во многом это связано с уровнем Первого канала. Многие думают, что у нас слабое телевидение. Это не так, по крайней мере это не касается Первого канала. В этом году мы познакомились с Мехметом Озом, он кардиолог, профессор Колумбийского университета, ведет лучшую американскую программу «Доктор Оз». Мы были в горе и грусти, потому что у него макетов практически нет. Мы смотрим все программы англоязычные и не находим ничего подобного нам по уровню.
БГ: А когда некоторые макеты вызывают неоднозначную реакцию зрителей?
Малышева: Это какую, например?
Евгения Логинова, шеф-редактор программы «Жить здорово»: У нас в зале никакой неоднозначной реакции не бывает никогда! Неоднозначная реакция бывает только у журналистов, у вас она почему-то есть.
БГ: Может, такая реакция что-то говорит о зрителях, как вы думаете? Давайте об этом поговорим.
Логинова: У нас в зале сидит сто человек, мы не видим неоднозначной реакции! У нас никто не счел себя оскорбленным, никто не высказал недовольства.
Малышева: Если вам интересно мое мнение, то у врачей запретных тем нет. Если вы придете к врачу и скажете, что у вас болит грудь, а он скажет: «Нет-нет, об этом ни слова, вы унизили мое человеческое достоинство», вы поймете, что он с приветом. Вы же вряд ли задумаетесь, что, а может, правда у него такое благородное воспитание. Поэтому мы все хорошие доктора, мы говорим обо всем, что интересует людей. Вызывает ли это реакцию, кто к этому как-то относится, это проблемы людей, которые «как-то» к этому относятся. Мы отвечаем на вопросы, которые нам задают. Если нас спрашивают про грудь, мы говорим про грудь. Если нас спрашивают про половой член, мы будем говорить про половой член и не будем называть его нефритовым стержнем. Для нас это обыкновенный орган человеческого организма.
БГ: Кто ваш главный критик и главный фанат в профессиональном сообществе?
Малышева: Если говорить о телевидении, то наш главный зритель — это Константин Эрнст. Когда на моем телефоне высвечивается «Константин Эрнст», я встаю, потому что это человек, которому я безоговорочно верю, и его критика всегда справедлива, конструктивна и никогда не обидна.
БГ: Я имела в виду медицинское сообщество.
Малышева: Мы делаем премию «Лучшие врачи России», врачи — наши лучшие друзья, и у нас с ними общее дело.
«РАБОТАЮ Я РАЗ В 50 БОЛЬШЕ, ЧЕМ ОБЫЧНЫЕ ЛЮДИ, И УСПЕВАЮ РАЗ В 100 БОЛЬШЕ. Я ЗАПРЕЩАЮ СЕБЕ ВОТ ЭТО: «ОЙ, КАК Я УСТАЛА»
БГ: Какова, на ваш взгляд, основная проблемы по отношению к своему здоровью у россиян?
Малышева: Вопиющая, выходящая за грани разумного безграмотность! Вот вы сделали прививку от гриппа? Нет? А мы рассказали про 10 погибших от гриппа. Вот разница между нами и вами. Мы все привиты, у нас это закон. Кто не хочет, может уходить из программы. Если ты не веришь в то, что ты делаешь, не делай. А если делаешь, то веди себя так, как советуют врачи.
БГ: За много лет работы на телевидении чем вы больше всего гордитесь?
Малышева: Что я вышла замуж и родила двоих прекрасных детей. Горжусь неимоверно.
БГ: Это для вас важнее, чем профессиональная деятельность?
Малышева: Вы будете потрясены, но да, я люблю свою семью. Она для меня важнее всего, также как жизнь и здоровье моих близких. А для вас что важнее: заметка, которую вы напишете?
БГ: Конечно, семья.
Малышева: Ну а зачем вы задаете очевидные вопросы?
БГ: Как получилось, что сын стал работать с вами?
Малышева: Мой сын будет врачом. Он получил блестящее образование. Случайно выяснилось, что он придумывает лавинообразно темы, о которых я и мечтать не могла. Он моложе меня, это заметно. Он получил образование в другой стране. Он говорит на многие темы, которые мне даже в голову не приходят. Я одно могу сказать: если бы он не был моим сыном, я бы платила ему раза в три больше. Но мне еще повезло: он год работал вообще бесплатно.
БГ: Вы излучаете бодрость и энергию. У вас бывают состояния, когда опускаются руки или не хочется вставать по утрам?
Малышева: Нет, у меня такого никогда не было. Это связано с наличием определенных биохимических веществ в организме. Мне пока хватает этих веществ, чтобы вставать. И те, у кого эти вещества есть, остаются работать в этой программе. Здесь работают стрессоустойчивые люди. Это значит, когда я кричу дурным голосом (а это в основном все, что я делаю), люди к этому относятся спокойно — телевидение отбирает людей психически и физически выносливых. Это генетика. Более того, я по профессии врач, суть этой профессии в действии. Не в сюсюканье, а в действии.
БГ: А что вам дает силы?
Малышева: Внутреннее устройство моего организма, еще раз вам говорю. Это определено генетикой. У меня нет радиатора, к которому я подключаюсь в розетку по вечерам и заряжаюсь к утру. Я просто сплю, как обычные люди. Но работаю я раз в 50 больше, чем обычные люди, и успеваю раз в 100 больше. Просто повезло. Я запрещаю себе вот это: «Ой, как я устала». Более того, я жалею людей, которые себя жалеют и таким образом осложняют себе жизнь. Вот мы с Женей Логиновой очень похожи в этом. Вы уже поняли, наверное, по ожесточенному выражению ее лица, что работать с ней непросто, но лучше нее шеф-редактора нет. Сейчас идет подряд 12 съемочных циклов. Сказать, что это много, это ничего не сказать. Но мы знаем, что наступит 10 июля, и мы уйдем в отпуск. Мы с ней ждем 10 июля и знаем, что счастье 10 июля будет. Значит, пока оно не наступило, его можно ждать и работать. Масса других людей умирает на ходу.
БГ: Оптимальный отдых — это что для вас?
Малышева: Когда я пошло валяюсь дома — ем и смотрю телевизор. Все подряд, что там показывают. Дни отдыха у меня бывают крайне редко, но, когда они бывают, это абсолютно отупевшее проведение времени.
БГ: Вы много тратите сил, чтобы быть в форме и хорошо выглядеть?
Малышева: Если бы я на что-то тратила много сил или много времени, у меня бы не оставалось возможности делать шесть часовых эфиров в неделю. Поэтому все, что я делаю, я делаю быстро, разумно и используя все новейшие достижения медицины. Так, как вы, я не работаю никогда. Это стыдобенища. Если бы я записывала, потом слушала, потом писала, потом переписывала… Поэтому я могу сказать: вас-то в жизни большие достижения не ждут, вы уже опоздали. Вы в три раза длиннее делаете то, что можно сделать в шесть раз короче.