Это у меня только внимание сосредотачивается на постах со словами "родила, в роддоме..." или сегодня реально все решили зарожать? Тоже хочу!!!!! Боюсь,но уже чувствую что надо,мозг мужу своим настроением уже исклевала...все бесит...Это типа пост нытья!!!! Врач неделю назад сказала что все там готово и могу в любой момент...эх, все сижу...сына в сад провожаю с тоской что как будто несколько дней не увидимся...все собираюсь...и на ночь также укладываю- а вдруг ночью в роддом рвану...
Дд, у меня 37недель. на руках есть обменная карта и род сертификат. а у гини в консультации какая-то большая карта, которая, как мне кажется, заполнена больше, чем моя маленькая обменка. Сегодня был взят мазок и гиня сказала прийти аж на 40 неделе...вот думаю с какими доками если что в род дом ехать и если в мою обменку не вписаны результаты последнего мазка как отнесутся в род доме...должна ли врвч отдать эту большую карту?
Вы никогда не задумывались почему практически каждой из нас так тяжело быть постоянно с детьми?
Почему нас куда-то тянет из дома? Почему ради выхода в свет, мы готовы отдать своих детей другим людям на воспитание, людям, которых мы не знаем? Почему нас больше волнует мода и сплетни, чем педагогика и здоровое питание? Почему семья не занимает главное место в нашей жизни? Почему наше с вами будущее и самореализация, наши желания важнее будущего наших детей?
Сейчас все эти вопросы из разряда риторических.
Мы не умеем быть счастливыми матерями, женами, хозяйками, женщинами… Мы не видим смысла в том, чтобы посвящать как можно больше времени детям, чтобы печь печенье каждый день, чтобы носить юбки и платья, чтобы гладить мужу рубашки, думая о его жизненной цели…
Мы не видим в этом ценности, важности. Семья, материнство, преданность, жертвенность, женственность… Все обесценилось. Все потеряло смысл.
Почему все так произошло?
Почему мы рвемся на работу, бросая ребенка в полтора-два года на какую-то странную женщину в детском саду? Ведь она не будет любить его. Она будет обращаться с ним как цокольщица с цоколем на электроламповом заводе. Для нее это конвейер. Она не будет даже пытаться увидеть личность в этом ребенке. Она будет давить на него, требуя быть как все, потому что у нее таких 25 и по-другому с ними нельзя.
Когда-то давно, лет 30 назад наша мама так же отдала нас в детский сад. Такой же тете. Немножко странной. Но делать нечего. Надо идти на работу. Только практически каждой из нас тогда было около года.
И мы росли и развивались не дома почти все это время… А если точнее, то 21 год - 5 лет детского сада, 11 лет школы и 5 лет ВУЗа. Все это время мы дома были практически только вечерами и иногда на выходных. Мы постоянно куда-то спешили. У нас были дела - утренники, занятия, уроки, контрольные, репетиторы, экзамены, пары, курсовые, диплом, работа, курсы…
Нам говорили - учись, иначе будешь домохозяйкой! И это звучало так угрожающе, что хотелось, действительно, грызть зубами гранит науки. Ведь главное - это красный диплом, хорошая работа и умопомрачительная карьера. Ну или хотя бы просто устроиться куда-то на работу, ведь надо самой себя обеспечить.
Как часто мы собирались за обеденным столом всей семьей? Только по праздникам.
Как часто мама встречала нас со школы? Обычно мы сами приходили домой и грели себе обед или же оставались в продленке. А вечером мама устлавшая и озлобленная от бесконечных неприятностей на работе приходила домой. Она не хотела ни говорить, ни есть. Она спрашивала про отметки (если не забудет), проверяла уроки вскользь и отправляла всех спать.
Наши родители не знали нас. Они не знали ничего о нашем внутреннем мире, о наших мечтах и стремлениях. Они реагировали только на плохое, потому что реагировать на хорошее у них не было времени.
Мы тоже не знали их. Мы и не могли их узнать, потому что у нас не было времени на долгие задушевные разговоры, на летний отдых с палатками у реки, на совместные игры или чтение, на семейный поход в театр или парк на выходных…
И так мы росли.. Так мы взращивали в себе какие-то идеи и представления о будущем, о жизни, о жизненных целях и идеях.
И в наших умах место для семьи было отведено очень незначительное. Как раз именно такое же, какое мы видели в наших семьях.
Ведь чтобы долго возиться с ребенком, играть с ним, нужно любить это делать.
Чтобы постоянно каждый день печь печенье и готовить много разнообразной еды, нужно любить это делать.
Чтобы уделять время дому - украшать его, убирать, улучшать, создавать уютную атмосферу, нужно любить это делать.
Чтобы хотеть жить целями и идеями мужа, переживать за него и его будущее, нужно… любить мужа, а не только себя рядом с ним.
Все это прививает дочери мама. Она ее первый и самый главный учитель. Она указывает на жизненные ориентиры. Она учит любить…свою женскую миссию. Она объясняет о важности быть женой и матерью. Она учит… любить.
И если дочь практически не видела свою мать, а если и видела, то совсем не вдохновляющую на семейное счастье, то как ей самой обрести его?!
Мы обречены были растерять свою чистоту и любовь, потому что нас учили только как сделать карьеру.
Нас учили, что слово «успех» имеет значение только вне дома, только где-то в казенных стенах.
А потом мы тихо плачем над разрушенным браком (которым по счету уже), над отчужденностью детей и каким-то странным ощущением, что кто-то когда-то нас обманул.
Но выход есть всегда. Выход - это учиться. Учиться быть матерью, женой, хозяйкой, женщиной. По-тихоньку, по-немногу… Учиться видеть все другими глазами. Женскими, добрыми, любящими…
Учиться любить. Учиться думать не о работе большую часть дня, а о своей семье.
Учиться ценить семью, мужа, детей. Служить им, помогать им стать лучше, распуститься как цветочным бутонам, согретыми нашей любовью.
Нам нужно учиться улыбаться детям и мужу, обнимать их чаще.
Нам нужно смотреть глубже и понять, что мы не просто растим человека, мы формируем его внутренний мир, его мировоззрение, его жизненные установки. Многое из того, что он получит в детстве, будет следовать за ним всю его жизнь. И нам нужно сделать блестящую карьеру матери и жены. И если мы даже не будем пробовать пройти по этой карьерной лестнице, разочарование будет неотъемлемой частью нашей старости. Потому что упущенные возможности и отвергнутая ответственность дают очень горькие плоды в будущем.
И важно помнить, что все даст свои плоды в свое время. Какие они будут? Многое зависит от нас. От нашего жизненного вектора, от ценностей, которые мы несем в этот мир…в мир своей семьи.
Автор: Наталья Богдан
В феврале 6месяцев,вопрос-в обычную коляску люльку реально поместиться с учетом одеял-конвертов?и удобно ли или ребенок пытается сесть уже и кутать в конверт не подойдет?...спасибо)
Я все работаю.
Тормоз не включился.
Батарейка не села.
***
Я сижу изучаю книжные каталоги. Думаю, по каким книгам я еще хочу сделать чтения.
Конечно, идея появляется не из каталога, а когда книгу с Димой прочитаешь и понимаешь, вот оно! Вот это будем делать! и картинка сразу в голове.
Но я не могу прочитать все книги, Диме не все нравится, не все являет вдохновение.
Поэтому вопрос:
- какая любимая книга у вашего ребенка?
- ваша любимая детская книга?
- по какой книге хотите "литературное чтение"?
Заранее всем спасибо)
А я вам почитаю)
25 способов)))
Взято здесь: http://mur-murrycik.livejournal.com/193549.html
В нашем детстве было очень много разных игр, большую часть из них мы просто держали в голове, правила передавались друг другу во время игры. Для многих из таких игр было достаточно только пары карандашей или ручек и листа бумаги.
Игры на бумаге смело можно назвать самыми умными и развивающими. И сейчас они подзабыты весьма незаслуженно. Стоить научить детей играть в эти игры, и их всегда можно занять в долгой дороге или в дождливую погоду дома и на даче.
1. Крестики-нолики
В очередной раз разбираю закладки и делюсь с вами полезными ссылочками.
клад 1, клад 2
1.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
11.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
22.
24.
26.
27.
29.
31.
Оказание первой помощи в домашних условиях
Хочу поделиться с вами очень вкусным рецептом фоккачи.
1 ч.л. дрожжей
1 ч.л. сахара
0,5 ч.л. соли
150 мл теплой воды
Смешиваем все это, даем пару минут, чтобы дрожжи начали работать.
1.5 стакана муки, 2-3 ст. л олив. масла смешиваем и добавляем нашу опару. Тщательно вымешиваем и убираем в теплое место на пол-часа
Затем разравниваем в форме или на противне, смазываем поверхность олив. маслом, делаем небольшие углубления, посыпаем морской солью и травами ( на ваш вкус: розмарин, орегано, базилик). Даем тесту подняться минут 10, затем украшаем оливками и запекаем минут 15 на 180 градусов
Получается очень воздушая, пушистая и вкусная лепешка
Под катом фото разреза
Исповедь мамы
«Очень трудно быть взрослой и невозмутимо гнуть свою линию, когда окружающие тычут в вас с ребенком пальцами и рассказывают вам, как плохо ведет себя твой ребенок и как плохо ты его воспитываешь.
Мать впервые слышит, что она плохая мать, довольно скоро после рождения ребенка. Папу бесит, что ребенок кричит, не спит, что мать берет его на руки, не берет его на руки, кладет с собой спать, уходит спать к нему, что она нервничает из-за каждого чиха, и в квартире у нее не убрано. Весь день дома сидела - что делала? Убрать было трудно?
Затем подключаются бабушки: кормишь не так, расписания нет, разговаривает он у тебя плохо, занимаешься с ним мало, мало порешь, мало любишь, мало дрючишь, все, все неправильно!
Потом вступают родительницы в песочнице, бабки у подъезда и воспитатели детсадов. Ну и врачи еще, особая статья: о чем вы вообще думаете, вы что - угробить хотите своего ребенка? Да, спасибо, с самого рождения этого и добиваюсь.
К тому моменту, как ребенок пойдет в школу, его мать вздрагивает уже от каждого обращенного к ней слова, сжимается, ожидая удара, готова в любой момент быстро спрятать ребенка за спину, повернуться лицом к опасности и оскалить зубы, как зажатая в угол волчица, которая из последних сил защищает своего волчонка.
Потом, правда, когда она прогонит нападающего лаем, воем, клацаньем зубов и угрожающим топорщением шерсти на загривке, она устроит своему волчонку такую трепку, что мало не покажется: как смел меня позорить? Сколько я еще из-за тебя буду краснеть?
В школе, ясное дело, маме ничего утешительного не скажут, кроме того, что с ребенком надо заниматься, что с ним надо делать домашнюю работу, что надо ему объяснять, как себя вести, и потребуют, чтобы она наладила его поведение в классе, как если бы у нее был пульт дистанционного управления ребенком.
К концу школы мать уже будет знать, что ее ребенок никчемен, ЕГЭ не сдаст, в дворники не возьмут, короче, полное педагогическое фиаско. Дома отец убежден, что мать испортила ребенка своей мягкостью, а бабушки уверены, что она его и не кормит даже.
Россия - страна недружелюбная к детям. На отдыхе, в транспорте, в дороге, на улице на мать обращены бдительные взоры сограждан, готовых по любому поводу испустить дидактическое замечание. Не легче и в храме, где бесчинствующих детей не особенно любят - и мать ребенка, который устал, капризничает или отправился топать по храму во время чтения Евангелия, чего только не наслушается.
Хотя я знаю учителя, которая на собрании два часа рассказывала родителям - вместе, а потом порознь, - какой у них прекрасный класс, какие в нем отличные талантливые дети и как с ними здорово работать. Родители ушли домой настолько озадаченные, что некоторые по дороге даже купили торт к чаю.
Я видела женщину, которая в самолете просто забрала у замотанной мамы ноющую четырехлетку и всю дорогу рисовала с ней в тетрадке, читала с ней Маршака и Чуковского, занималась пальчиковыми играми - и даже позволила маме немного поспать, а соседям - лететь в тишине.
Видела другую, которая, когда ее кресло сзади пинал ногами чужой ребенок, обернулась и вместо сакраментального «Мамаша, успокойте своего ребенка» сказала: «Малыш, ты пинаешь меня в спину, это очень неприятно, пожалуйста, не делай этого».
Однажды я ехала домой в маршрутке с перчаточной куклой-медведем в сумке. Напротив сидела девочка лет пяти, которой было скучно. Она ерзала, болтала ногами, донимала маму вопросами, пихала соседей. Когда медведь помахал ей лапой из сумки, она чуть не свалилась с сиденья от изумления.
Мы всю дорогу играли с медведем, а мама смотрела с недоверчивым ужасом, готовая в любой момент отнять ребенка, отобрать медведя, всучить его мне обратно, рявкнуть, чтобы дочь сидела смирно и неподвижно - и загрызть любого, кто посмеет что-то сказать. Это уже условный рефлекс, это застарелая привычка не ждать от окружающих ничего хорошего.
Я помню, как бабушка или дедушка забирали у меня ночью вопящего младенца, сказав просто "поспи", хотя им завтра на работу; как муж, не давая алгебре доесть нас с ребенком, быстро и весело заканчивал с ним уроки, как меня подстраховывали, подхватывали и помогали - домашние, подруги, коллеги
Я помню попутчицу, которая терпела ночные крики моей трехлетней дочери в поезде, и продавщицу, которая подарила ей банан, когда наш рейс задержали на 18 часов и ошалевший ребенок пулей носился по аэропорту.
Помню с благодарностью тех, кто помогал поднять перевернувшуюся коляску, пропускал без очереди в общественный туалет, протягивал платочки, когда у сына на улице шла из носа кровь, дарил просто так шарики, смешил плачущего ребенка. И мне всегда кажется, что я обязана вернуть это все другим людям.
Всякой маме трудно. Она не все знает и не все умеет, она не всегда еще сама достигла той степени психической зрелости, взрослости, доброжелательности, уверенности в себе, которая позволяет ей в любой кризисной ситуации сохранять присутствие духа и принимать правильные решения.
Мама делает ошибки, занимаясь самым главным делом и самым дорогим человеком в жизни. Она видит это и не знает, как их исправить. Ей и так кажется, что она все делает не так и неправильно; она в душе перфекционистка и хочет все сделать идеально, но идеально не может и ждет, съежившись, что ей сейчас опять поставят двойку. Не надо вколачивать ее по шляпку.
Иногда ее стоит поддержать хорошим словом, заметить у ребенка прогресс, похвалить ее усилия, сказать ей что-то хорошее про ее ребенка, ненавязчиво предложить помощь. И не торопиться осуждать, тыкать пальцем, воспитывать и делать замечания. А если жалуется - слушать, а не поучать. А если плачет - обнять и пожалеть.
Потому что она - мама, она делает самую трудную, неблагодарную, полезную работу в мире. Работу, за которую не платят, не хвалят, не повышают по службе, не дают поощрений. Работу, в которой много провалов и падений и слишком редко кажется, что чего-то достигла.
Можно даже не хвалить, наверное. Не помогать, не развлекать чужих детей, не играть с ними, не говорить хороших слов.
Просто не шпынять на каждом шагу. Уже будет огромное облегчение.»